Свет в третьем зеркале погас…
Спустя два месяца три человека с совершенно седыми головами и бородами сидели на палубе «Сальватора», который держал курс из Сан-Франциско на Валь-парайсо.
Они просили матроса перенести их кресла в самое уединенное место палубы под тент; здесь они чувствовали себя защищенными от посторонних взглядов и развлекались чтением газет, журналов или книг, но никогда не разговаривали ни между собой, ни с другими пассажирами. Если кто-либо обращался к ним с вопросом, они отвечали односложно и немедленно отходили в сторону.
Пассажиры ломали себе голову, стараясь разгадать, кто эти беловолосые люди, но узнать не могли ничего. Спустя три дня на море начался шторм, и внимание любопытных было отвлечено собственными переживаниями в связи с морской болезнью.
Доктор Сарра Ушерс находилась также на пароходе вместе с двумя своими спутницами: одна из них была Грэс, невеста Тэдди Бернса, а другая — сестра милосердия.
Грэс не показывалась Тэдди на глаза. На палубе она гуляла, закрыв лицо густым зеленым вуалем, и большую часть времени проводила в обществе миссис Утере. Последняя казалась очень утомленной — на ней отразилось напряжение предыдущих недель. С Тэдом и Патриком Роджерсом ей пришлось пережить очень тяжелые часы, между тем как самый жестокий из преступников, Майк Дерган, оказался самым спокойным.
Наиболее ответственными для Сарры Ушерс были не минуты оживления казненных, а те минуты, когда возвращенные к жизни открывали глаза. Воспоминание об ужасных переживаниях перед казнью всплывало в памяти почти вслед за пробуждением. Были случаи, когда казненных охватывало безумие, переходившее в буйное помешательство. Выздоровление этих несчастных наступало очень редко; им постоянно мерещилось, что их ведут на казнь…
Когда Тэд, спустя три дня после своей казни, впервые открыл глаза, он с глубоким удивлением взглянул на сидевшую подле него сестру милосердия. Его голова напряженно работала. Внезапно в ней вспыхнуло воспоминание о последних часах и минутах. Дрожь пробежала по всему телу юноши. Где он? Что с ним случилось? Ему приснился тяжелый сон? Все живее работал мозг, все яснее становились воспоминания, и вдруг перед его внутренним взором предстало орудие смерти — широкое черное кресло с блестящими металлическими контактами и бесчисленными ремнями. И он вновь ощутил жгучий удар первых восемнадцати тысяч вольт, пронизавших его тело. Испустив дикий вопль, Тэд рванулся с постели, но ноги его оказались предусмотрительно привязанными к кровати. С расширенными от безумного ужаса глазами, юноша вновь упал на постель, меж тем как сестра подавала тревожный сигнал…
Дни и ночи напролет кричал и рвался Тэд. Доктор Ушерс уже начала опасаться, что рассудок не вернется к нему. Она почти не спала и перебегала от Тэда к Патрику н обратно. Патрик тоже сначала кричал и метался, но два впрыскивания усыпили его на двенадцать часов, а когда он вновь открыл глаза, в них застыло выражение панического страха. Его взгляд неотступно следовал за миссис Ушерс и сестрой. Тело его безостановочно дрожало. Тэд успокоился лишь на четвертый день. Он впал в состояние апатии и впервые после пробуждения к жизни заснул на несколько часов…
Майк Дерган пробудился последним. Он долгое время лежал молча и неподвижно. Его блуждающий взгляд скользнул по мисс Ушерс. Он с изумлением посмотрел на нее и стиснул зубы, когда она поднесла ему микстуру. На следующий день он сам заговорил:
— Как я попал сюда?
— Вы не должны разговаривать. Вы тяжело больны.
— Нет, я совсем здоров. Вероятно, я был болен.
Майк вновь замолчал. Его примитивное мышление не могло справиться с поставленной перед ним задачей. Когда спустя несколько часов миссис Ушерс, в белом халате, опять вошла в комнату, он повернул к ней голову.
— Алло, кто вы? Доктор или старшая сестра? Развяжите мне руки, я хочу почесаться…
Миссис Ушерс освободила левую руку Майка. Он сначала пошевелил кистью, затем согнул всю руку и, наконец, протянул ее доктору.