— Хорошо, что пришел. Хочешь вместо утренней прогулки построить заново кусок так понравившегося тебе туннеля?
— Довольна странная прогулка! — засмеялся я.
— Ну, так прокатишься в этом дождевом червячке!
— Хорош червячок! — ответил я, осматривая цилиндрической формы машину из какого-то белого металла длиной около десяти, а диаметром — четырех метров.
— Мы его зовем по привычке «червячком». Первый раз, когда мы его сконструировали, он работал по принципу дождевого червя, то-есть двигался под землей, заглатывая и выбрасывая ее сзади.
— А как же получились гладкие мозаичные стены?
— Впоследствии мы его усовершенствовали, и теперь наш червячок тем и отличается по существу от живого дождевого червя, что он с помощью вольтовой дуги своим передним краем расплавляет в стекло все встречающиеся породы, а сзади выбрасывает в вагонетки, увозящие по разматывающемуся «бесконечному канату» полужидкую стекловидную массу. Расплавленные стены туннеля выглаживаются стенками машины, — при этих словах Георг любовно ударил ладонью по испещренному бесчисленными мелкими отверстиями металлическому остову.
— Теперь понимаю, почему у стен туннеля мраморный рисунок! — воскликнул я.
— Конечно, потому, что состав, из которого получается стеклянная масса, не все время одинаковый, как на стекольных заводах. Ну, а чтобы пол был прямой, сделана эта трамбовка, — указал он на массивный хвост машины.
— А как же вам удалось не расплавиться вместе со своей машиной или хотя бы не изжариться в ней? — спросил я.
— Машина из такого сплава, который вполне может выдержать нужную температуру. Между прочим, его коэффициент расширения равен нулю[7]), другими словами, от жары наш червячок нисколько не увеличивается в объеме. А вот насчет жары внутри машины — пришлось поработать! Во-первых, внутри установлены два мощных теплососа, которые поглощают значительную часть тепла, используя его на работу мотора. Кроме того, весь этот остов вращается с такой неимоверной быстротой, что непрерывно выделяющийся на поверхность машины из этих мелких отверстий слой масла покрывает машину как бы подушкой, не успевающей расплющиться. Вращающийся остов, а с ним вся машина, покоится на подушке из масла, следовательно, трение — минимальное. Внутри еще имеются несколько нетеплопроводных прослоек и охлаждающие аппараты.
— А масло откуда подавалось?
— Вагонетки, выбрасывающие излишнюю часть расплавленного стекла, обратно привозят масло. Между прочим, когда вагонетки от машины привозили стекло к выходу, оно уже давно успевало застыть. Я для простоты называю массу стеклом, хотя ты видишь и понимаешь, что она лишь местами прозрачная, так как попадаются смеси самых разнообразных силикатов, вплоть до глины. Сбрасывая большие «стеклянные» кирпичи в болото, мы устроили главную часть своей запруды, которую и сейчас можно в случае надобности быстро восстановить.
Я засмеялся:
— Для чего же может понадобиться залить водой все это сокровище, похоронить его на дне озера?
— Если нам понадобится или захочется отсюда уехать. Не беспокойся, вода не испортит почти ничего. В каждой комнате имеются герметические шкафы, не говоря о погребах, куда можно все, что надо, убрать, и где все сохранится сколько угодно времени. Ну, поезжайте понемногу.
Игорь Леонтьевич вошел в открытую сзади дверь. Вскоре машина приподнялась, под ней выступили колеса. Я недоверчиво посмотрел внутрь и, признаться, вошел с робостью. Узкий коридор вел в довольно просторное длинное купэ.
Я уселся рядом с дедом Георга. Как на камере фото-аппарата, перед нами на экране виднелась дорога. Дверь захлопнулась. Стало совсем тихо — ни одного звука снаружи до нас не доходило. Мы проехали через противоположные ворота мастерской и очутились на поляне позади дома.
— Мы хотим с этой стороны прорыть туннель под болотом и вывести ход наверх в лес, — сказал Игорь Леонтьевич, укладывая карту местности под стекло, над которым изогнулись две стрелки.
Сидя в своем кресле, я видел на экране, как Виктор Игоревич с Георгом сзади машины прикрепили конец металлического каната, намотанного на ворот, проверили бак с маслом, стоявший на возвышении, и осмотрели небольшие вагонетки.
— Готово, — сказал Игорь Леонтьевич, пустил в ход аппарат, вырабатывавший кислород для дыхания, и нажал рычаг. Машина мягко загудела и наклонилась носом вниз. Мы врезались в землю. На экране замелькали блестящие круги. На соседнем экране мелькали в несколько рядов цветные полоски спектра.
7
Коэффициент расширения численно обозначает относительную величину изменения объема тела в зависимости от изменения t° его. В настоящее время применяется в технике сплав, коэффициент расширения которого действительно равен 0. Этот не расширяющийся от тепла сплав назван «инвар» (состав его: 36 % никеля, 0,1 % углерода, остальное — железо).