Под шлягер 80-х «На теплоходе музыка играет» летит с экрана паратовская «Ласточка», предназначенная на продажу, – всё на продажу! Образ читается сразу – на экране же долгожданный мужчина начинает расстёгивать штаны и с экранной палубы прыгает на сцену уже голым… Какая же современность без мужской обнажёнки?! Обилие модных расхожих штампов, прямолинейных и плоских зашкаливает. Хариту Игнатьевну, маму, конечно, играет мужчина Сергей Мелконян, мысль режиссёра читается мгновенно, баба в драке за себя, за дочь превращается в мужика. Однозначно ничтожный, щупленький Паратов (Евгений Старцев) тоже без загадок. Маски, не характеры. Персонажи, не живые люди. Всюду указующий перст режиссёра, жёсткая схема. Актёры, работающие в системе психологического театра, теперь не нужны. Они должны быть послушными исполнителями режиссёрского рисунка. Режиссёрский диктат и всевластие хоронят теперь собственно режиссёрскую профессию. Когда-то про режиссёров говорили: умри в актёре… Теперь и умирать некому. Не актёры – исполнители. Типы, маски, краски. Богач и старик Кнуров (Константин Муханов) в огромной шубе, сейчас распространённый трюк, вырастает на сцене в монумент. Монстр. Его молодой соперник Вожеватов (Максим Дубровин) в татарской тюбетейке. Как нынче в спектакле без мусульманина? А характер и не нужен. И вешалку с висящими в ряд, то и дело падающими пальто и куртками (художник Анна Кострикова) поправляет Карандышев (Максим Маманов), а они снова падают – не правда ли метафора, недолгая в расшифровке. Текст Островского соседствует с отсебятиной.
Особенно у главной героини, провинциальной Ларисы из Бряхимова. Очевидно, способная актриса Мария Смольникова смогла бы сложно и интересно прожить судьбу на сцене, но она становится главной жертвой режиссёра, превращённая в безголосую певичку из шоу-бизнеса, поющую под фонограмму, вынужденная бороться с навязываемой ей некрасивостью и тупостью. А уж новые тексты её про то, что она не умеет потрошить курицу, разделывать селёдку, стелить постель, целоваться – чего стоят?! А зачем, для чего? И всё-таки «кака така любовь?» – как спрашивала героиня Нины Дорошиной в фильме «Любовь и голуби». Да, «никака»! Нет её вовсе в спектакле, поставленном по пьесе о любви. Вялый выброс гормонов, одуряюще тупая тоска, скука, тотальная бездуховность, где любой заморыш покажется мужчиной и любое недоразумение станет романом. Абсурд и мрак. Ну какое всё это имеет отношение к А.Н. Островскому?
А финал мне понравился: в Ларису стреляли двое: и Карандышев, и Паратов, всем спектаклем стреляли… Ларису жалко!
Согретый солнцем и землёй
Согретый солнцем и землёй
Искусство / Искусство / Штрих-код
Тосунян Ирина
Теги: Александр Волков , скульптор , художник , выставка
Выставка Александра Волкова в галерее Artstory
Когда в нынешнем сентябре я собралась ехать в отпуск в Москву, то едва ли не самым первым пунктом в перечне важнейших удовольствий, которые ожидали меня на Родине, было посещение именно этой выставки. Потому что много лет дружу с её автором, внимательно слежу за его работами и стараюсь, по мере возможности, не пропустить ни одного его вернисажа. Если не случается выставки, Волков устраивает для меня демонстрацию своих последних картин, тех, что я ещё не видела, у себя в мастерской. Ставит один за другим ещё не обрамлённые рисунки на мольберт – один, другой, третий, пятый, и вдруг я чувствую, как с этим очередным рисунком к горлу поднимается горячая волна: «Это моё, то самое!..»