Что же касается моих стихов, то они были переведены на многие языки мира благодаря переводам русского поэта Николая Переяслова, а также трудам наших именитых якутских переводчиков: Марии Алексеевой, Альбины Борисовой, Аиты Шапошниковой. А про свою прозу могу сказать одно: она ждёт своего часа. Вот буквально на днях нашу республику посетила большая группа российских переводчиков во главе с Максимом Амелиным. Надеюсь, это даст нам всем большой импульс в переводческом деле и творческой деятельности. Недавно созданная Ассоциация писателей Якутии во главе с Олегом Сидоровым начала активно работать в этом направлении. Именно сегодня, когда мы живём в трудное противоречивое время, нам необходимо сформировать такую идеологию на государственном уровне, которая сумела бы упрочить духовные скрепы многонационального народа Российской Федерации.
По снежной целине
По снежной целине
Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Якутии
Теги: Михаил Иванов , поэзия Якутии
Михаил Иванов
Родился в селе Туой Хая Сунтарского района Якутии. Окончил Якутский государственный университет и Хабаровский юридический институт. Работал учителем, судьёй, в том числе судьёй Верховного суда Якутии. Автор книг стихов «Сурэхтэн тахсар тылларым» («Слова, идущие от сердца») и «Иккситээн тыллыан дуо, ньургуhун?» («Зацветёшь ли во второй раз, подснежник?»). Член Союза писателей Республики Саха (Якутия).
Снизошло озарение
Умиротворенья негу
Дарит сердцу белый свет.
Заметает первым снегом
И моей печали след.
Постиженье жизни сути –
Озаренье нынче мне
Дарит это первопутье
По якутской целине.
Вить серебряные нити
Продолжает снегопад.
Словно бабочки, – глядите –
Хлопья белые парят.
Как волшебно и как просто
Нынче на груди земной
Все осенние коросты
Снег врачует чистотой!
Сердце дышит красотою,
Рвётся ввысь, под облака.
И в душе – сама собою –
Оживает вдруг строка.
Ностальгия
Приснились мне родимые края,
Приснилось счастье: будто я вот-вот
С горы любви, с горы Туой-Хая
Отправлюсь в нескончаемый полёт.
Увидеть я б тогда, наверно, смог,
Как богатырь Вилюй без суеты
Вплетает синей лентою в венок
Чуону – речку детства и мечты.
Как на её знакомом берегу
Бушует море целое цветов,
Как их красу надёжно берегут
Сплошные стены вековых лесов.
А вот посёлок. Но в его домах
Сегодня не сидит таёжный люд.
Встречая вместе праздник Ысыах,
Односельчане наш обычай чтут.
Пронзает сердце вновь утраты боль,
И сновидений рвётся череда.
О, родина, не вижусь я с тобой:
На месте том – холодная вода.
Ищу в душе ответ всё чаще я,
Но не найти печальней и верней.
Где ты, гора любви Туой-Хая?
Где ты, Чуона?
В памяти моей…
Не приемлю
Что? После смерти жизни нет?
Не принимаю мысли этой!
Не может быть: жив белый свет,
А вот меня на свете нету!
Подснежник может умереть?
Не зря цветок подобен чуду!
Не верю! И конечно, впредь
Я верить в смерть его не буду!
Берёзы нежная листва
Неужто может вдруг завянуть?
Нет! Красота всегда жива!
Я думать так не перестану!
Душа не примет никогда
Того, что может приключиться
Такая страшная беда:
Рассвет не будят больше птицы.
Чистейший снег лежит, искрясь,
Как бриллианты, под сосною.
Неужто превратиться в грязь
Ему назначено весною?
Что со стихами совершит
Круговращение земное?
Не тронувши ничьей души,
В небытие уйдут со мною?
Не верю, что прервётся нить,
Когда пройдут земные сроки.
В душе бессмертной будут жить
Заветные слова и строки!
Осень
У осени верней приметы нет –
Станиц гусиных в небе тает след.
На крыльях этих перелётных стай
И лето покидает милый край.
Ему холодный ветер дует вслед,
Осенней грустью кроет белый свет.
И снеговые облака вот-вот
Затянут опустевший небосвод,
Где даже пышнотелая луна
От холода сердита и бледна.
Звезде нежданно вздумалось нырнуть –
Шуга на речке преградила путь.
От заморозков по утрам не зря