Выбрать главу

Что же касается моих стихов, то они были переведены на многие языки мира благодаря переводам русского поэта Николая Переяслова, а также трудам наших именитых якутских переводчиков: Марии Алексеевой, Альбины Борисовой, Аиты Шапошниковой. А про свою прозу могу сказать одно: она ждёт своего часа. Вот буквально на днях нашу республику посетила большая группа российских переводчиков во главе с Максимом Амелиным. Надеюсь, это даст нам всем большой импульс в переводческом деле и творческой деятельности. Недавно созданная Ассоциация писателей Якутии во главе с Олегом Сидоровым начала активно работать в этом направлении. Именно сегодня, когда мы живём в трудное противоречивое время, нам необходимо сформировать такую идеологию на государственном уровне, которая сумела бы упрочить духовные скрепы многонационального народа Российской Федерации.

По снежной целине

По снежной целине

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Якутии

Теги: Михаил Иванов , поэзия Якутии

Михаил Иванов

Родился в селе Туой Хая Сунтарского района Якутии. Окончил Якутский государственный университет и Хабаровский юридический институт. Работал учителем, судьёй, в том числе судьёй Верховного суда Якутии. Автор книг стихов «Сурэхтэн тахсар тылларым» («Слова, идущие от сердца») и «Иккситээн тыллыан дуо, ньургуhун?» («Зацветёшь ли во второй раз, подснежник?»). Член Союза писателей Республики Саха (Якутия).

Снизошло озарение

Умиротворенья негу

Дарит сердцу белый свет.

Заметает первым снегом

И моей печали след.

Постиженье жизни сути –

Озаренье нынче мне

Дарит это первопутье

По якутской целине.

Вить серебряные нити

Продолжает снегопад.

Словно бабочки, – глядите –

Хлопья белые парят.

Как волшебно и как просто

Нынче на груди земной

Все осенние коросты

Снег врачует чистотой!

Сердце дышит красотою,

Рвётся ввысь, под облака.

И в душе – сама собою –

Оживает вдруг строка.

Ностальгия

Приснились мне родимые края,

Приснилось счастье: будто я вот-вот

С горы любви, с горы Туой-Хая

Отправлюсь в нескончаемый полёт.

Увидеть я б тогда, наверно, смог,

Как богатырь Вилюй без суеты

Вплетает синей лентою в венок

Чуону – речку детства и мечты.

Как на её знакомом берегу

Бушует море целое цветов,

Как их красу надёжно берегут

Сплошные стены вековых лесов.

А вот посёлок. Но в его домах

Сегодня не сидит таёжный люд.

Встречая вместе праздник Ысыах,

Односельчане наш обычай чтут.

Пронзает сердце вновь утраты боль,

И сновидений рвётся череда.

О, родина, не вижусь я с тобой:

На месте том – холодная вода.

Ищу в душе ответ всё чаще я,

Но не найти печальней и верней.

Где ты, гора любви Туой-Хая?

Где ты, Чуона?

В памяти моей…

Не приемлю

Что? После смерти жизни нет?

Не принимаю мысли этой!

Не может быть: жив белый свет,

А вот меня на свете нету!

Подснежник может умереть?

Не зря цветок подобен чуду!

Не верю! И конечно, впредь

Я верить в смерть его не буду!

Берёзы нежная листва

Неужто может вдруг завянуть?

Нет! Красота всегда жива!

Я думать так не перестану!

Душа не примет никогда

Того, что может приключиться

Такая страшная беда:

Рассвет не будят больше птицы.

Чистейший снег лежит, искрясь,

Как бриллианты, под сосною.

Неужто превратиться в грязь

Ему назначено весною?

Что со стихами совершит

Круговращение земное?

Не тронувши ничьей души,

В небытие уйдут со мною?

Не верю, что прервётся нить,

Когда пройдут земные сроки.

В душе бессмертной будут жить

Заветные слова и строки!

Осень

У осени верней приметы нет –

Станиц гусиных в небе тает след.

На крыльях этих перелётных стай

И лето покидает милый край.

Ему холодный ветер дует вслед,

Осенней грустью кроет белый свет.

И снеговые облака вот-вот

Затянут опустевший небосвод,

Где даже пышнотелая луна

От холода сердита и бледна.

Звезде нежданно вздумалось нырнуть –

Шуга на речке преградила путь.

От заморозков по утрам не зря