– Расскажите немного о вашем художественном методе в целом. Как вы работаете над романом?
– Чтобы писать первый текст, от руки, мне нужна триада «одиночество – молчание – музыка». И одиночество, и молчание я нашёл в Испании, на побережье Коста-Брава, куда четырежды выезжал в 2012–2016 гг., (на три-четыре недели), чтобы там писать сырую болванку текста «Тайного года». Вставал и засыпал с мыслями о романе, жил в нём, ведь роман – это огромный дом или дворец, где кипит жизнь. Это – лучшие минуты жизни: просветления, подъёма духа и сил, когда понимаешь, что на свете есть две вещи, ради которых стоит жить, – литература и музыка. Ну а самому писать – высшее счастье, дар, коий спасёт и вывезет из любой катастрофы, которых не счесть на человечьем пути. Если было лето, шёл на пляж, там писал, и даже иногда просил у неба дождя, чтобы с чистым сердцем можно было бы засесть в номере за текст или печатание. Писал в основном под итальянские оперы, а обрабатывал текст под рок и джаз. Мне музыка всегда помогала.
– С какими сложностями вы сталкивались во время работы над «Тайным годом»?
– В данном случае по большому счёту главная сложность была – попытаться охватить, понять фигуру этого абсолютного повелителя и диктатора, влезть в шкуру царя, попытаться вникнуть в психологию человека XVI века. Кроме того, ткать историческое полотно сложно из-за того, что надо читать много специальной литературы, чтобы понять, как люди жили тогда, без света-газа-телефона, что носили, ели, пили, какая была посуда, мебель, часы, куда ходили по нужде, как купались, врачевали, пировали и т.д.?.. Одежда, еда, предметы обихода, кладбища, книгопечатня, бойня, баня, базар – и дальше до бесконечности. Отдельно надо было узнавать, как это было у царей… Словом, задача малоподъёмная. Опять же пришлось переработать огромное количество книг и статей: от «Времён года на Руси» и до «Что и как ели цари»…
– А в чём, на ваш взгляд, особенность работы русскоязычного писателя, живущего за границей? Удалённость от России, «языковая изоляция» как-то сказываются на творческом процессе и работе с издательством?
– На работе с издательствами это никак не сказывается, посылка текста, вёрстка, работа с редактором – всё происходит по интернету. «Ненахождение» в данный момент в среде языка кому-то может мешать, но я привык к такому положению вещей – ведь я никогда не жил в России постоянно, только наездами (хоть и долгими), мой язык и так сложился вне России. Вне метрополии он защищён от современного разговорного сленга; волей-неволей развивается и формируется твой собственный, личный, заложенный с детства язык, что для писателя крайне важно. Как образно выразился Михаил Шишкин, «писатель носит свой язык с собой», что мне кажется очень верным. Поддерживать языковой уровень я стремлюсь, читая русскую классику.
– «Тайный год» продолжает «собирать» многочисленные литературные награды… А что насчёт ваших творческих планов? Работаете сейчас над чем-нибудь?
– Пока никаких реальных планов нет. Мне надо вначале «забыть» предыдущий роман, чтобы очистить место для следующего. Когда на Германию обрушились десятки тысяч беженцев (которые сейчас стремительно меняют лицо страны), я начал вести «Дневник оккупации». Может быть, вернусь к этому тексту.
– А литературоведческие исследования? Собираетесь ли продолжить ваш цикл «Иностранцы в русской литературе» или, может, вас заинтересовала какая-то другая тема?