ЗЕНОВ: Обращались ли вы к кому-нибудь за разъяснениями по этой демонстрации?
ОТВЕТ: Не обращалась, но я думала, что все будет как обычно, и пошла посмотреть.
ХАСБУЛАТОВ: Какую работу вы вели на факультете?
ОТВЕТ: Профорг, член спортсовета, была на целине.
КРАЙНОВ: Где вы были на практике?
ОТВЕТ: В Москве и Барнауле.
КРАЙНОВ: Кто ваши родители?
ОТВЕТ: У меня только отец.
БУРМИСТРОВ[137] (от курса): Для нас это большая неприятность. Нужно знать ее, она всегда искренна. Она шла туда, потому что там соберется молодежь, которая осудит Синявского, Г.Н. — хороший человек, и журналист из нее получится хороший.
КРАЙНОВ: Если я думал одно, а увидел другое, мне надо было либо бороться за правду, либо вести себя беспринципно, она ведь выпускница ф-та журналистики.
ОТВЕТ[138]: Она, конечно, не права. Она должна была уйти или вмешаться в это дело вместе с другими, чтобы разбить этих «организаторов».
СОКОЛОВ[139]: Вы уверены, что она там была случайно, что она не принимала участия?
ОТВЕТ: Она не права, что не вмешалась.
ОТ КУРСА: Она живет одна на одну стипендию. Я спросил Г.Н. еще за несколько дней до этой демонстрации, кто такие Синявский и др. Она ответила: «Это подонки! Их только стрелять надо». Когда она разобралась в том, что там происходит, то сказала четверым ребятам с 4 курса: «Уходите, ребята, нам здесь делать нечего».
КРАЙНОВ: Почему она сама оттуда не ушла, а других предупредила?
[ОТВЕТ: ] Я очень жалею, что она туда пошла. Сейчас ей трудно говорить, потому что сейчас только было бюро курса.
ХАСБУЛАТОВ: Она знала, кто увозит этих демонстрантов, и говорить, что это фашистские методы… [так в тексте] За это мы с нее спросим.
ОТВЕТ: Она могла сказать это сгоряча.
ПОЛУПАНОВ: У вас был фотоаппарат?
ОТВЕТ: Нет.
ВОПРОС: У вас был разговор после демонстрации с Ярошенко?
ОТВЕТ: Когда я возвращалась домой, то встретила Ярошенко. Он сказал: «Ты мне кажешься нездоровым человеком», что со мной будут говорить в другом месте, что удивляется, как я работала в газете, еще говорил о моих друзьях. Я ответила, что это методы 1937 г., что он мне угрожает, что я его не боюсь.
КЛИМАНОВ[140]: Мне известно, но я не могу подтвердить, что она пошла туда намеренно.
ОТВЕТ: Это ложь! Я не знала.
БАЙДАШИН[141]: Для меня с самого начала было ясно, что участие ее в демонстрации было вызвано политической незрелостью. В ходе бюро выяснилось, что она разобралась, что это была провокация. Вина ее в том, что она не ушла оттуда. Мы исходили из того, что по одному этому факту ее нельзя судить так строго. Поэтому мы предложили объявить ей выговор с занесением в учетную карточку.
ПОЛУПАНОВ: Как ты оцениваешь ее поступок? Знала она или не знала, хотела ли этого или не хотела, говорить в таком положении фразы о фашистских методах — это не говорит о том, что она палец о палец не ударила.
ОТВЕТ: Мы исходили из конкретного случая. Мы хорошо знаем Г.Н. и считаем, что с ней это больше не повторится. Это, конечно, нарушение Устава ВЛКСМ.
АЛЕШИН: Здесь говорилось, что в этой организации[142]все шизофреники, этого нельзя сказать. Цели у этой организации антисоветские, и уже неважно, как комсомолец способствовал им, с целью или без цели, кроме того, Г.Н. — человек с почти законченным высшим образованием.
ПОЛУПАНОВ: Если первокурснику можно поверить, то вам я не верю, что вы не знали, что там будет. Вы уже без пяти минут специалист. Вы там продемонстрировали, что вам не место в комсомоле. Если в первый раз мы подошли мягко к такому выступлению, то ведь это повторилось и приняло совсем другие размеры — это прямая антисоветчина.
ФОМИЧЕВ: Комсомольцы должны четко уяснить, по какую сторону им стоять. И вот Г. Н. вольно или невольно очутилась по ту сторону. Неправильную позицию занимают члены бюро курса, нужно правильно оценивать поступки. Я присоединяюсь к мнению Алешина.
ЗЕНОВ: Мне кажется, что подход членов бюро курса к этому неправильный. Присоединяюсь к мнению Алешина.
ПОЛУПАНОВ: Я хочу предложить, чтобы вынести решение просить деканат о пребывании Г.Н. в стенах университета.
Г.Н.: Я уже говорила, что шла туда из любопытства, не знала, что там будет, почему вы мне не верите? Я уже сказала, что все поняла, только не там, а позже. Почему вы не провели работу? Не объяснили, что там будет?
КРАЙНОВ: Почему вы не узнали об этом в бюро?
Г.Н.: Я считаю, что это слишком тяжелая кара — выгонять из комсомола за то, что я один раз споткнулась.
137
По сообщению В.Газанджиева, фамилия искажена. Правильно: БУРМИСТЕНКО Алексей Николаевич (1942—?), в 1965 аспирант факультета журналистики МГУ, член бюро ВЛКСМ факультета, впоследствии преподаватель кафедры зарубежной печати, собкор газеты «Труд» в Лондоне. Умер при невыясненных обстоятельствах.
141
БАЙДАШИН Владимир Горисвич (р. 1944), в 1963–1969 студент факультета журналистики МГУ, в 1965 комсорг 3-го курса, впоследствии секретарь бюро ВЛКСМ факультета. Работал в ИТАР-ТАСС.