АЛЕШИН: Согласны ли вы с мнением бюро в оценке этого события?
ОТВЕТ[157]: Я согласен с оценкой этого события как нежелательным фактом, но с мерой наказания не согласен.
КОМАРОВА Е.[158]: На бюро было много вопросов. Было недоумение, как он оказался в подобной ситуации. Я знакома с ним по заседаниям НСО. Когда стоял вопрос об исключении из аспирантуры, голосовали все, а когда стоял вопрос об исключении из рядов ВЛКСМ, мнения четко разделились: 6:6. Я проголосовала за исключение. Сейчас я остаюсь на своей точке зрения.
АЛЕШИН: Как Дранов вел себя на бюро?
ОТВЕТ: Хорошо.
ЗЕНОВ: Я учился вместе с Драновым. Знаю его как студента и товарища. Мне было трудно разобраться, как он попал в такую ситуацию. На партбюро его поведение было неожиданным, он вел себя растерянно, давал противоречивые показания. Во время учебы он был противником всех «левых» и «правых». Мне кажется, что ставить вопрос об исключении из комсомола нельзя. Он очень молод, ему 22 года и уже аспирант, это говорит о его уме, но одновременно и об отсутствии жизненного опыта. Я считаю, что строгого выговора с занесением в учетную карточку будет достаточно, это будет суровым наказанием, и прошу бюро одновременно ходатайствовать о неотчислении из аспирантуры. Я думаю, что он сможет искупить свою вину и станет большим хорошим ученым.
АЛЕШИН: Мне хочется сказать по сути дела. Дранов знал об этой демонстрации, взрослый человек, учится в аспирантуре. Очень у него легковесно все получается. Возникал ли у тебя вопрос, что там будет за демонстрация? Мне кажется, что у тебя неправильное отношение к СМОГистам, т. к. это организация не «юнцов», и во что выливаются их действия, мы знаем.
ХАСБУЛАТОВ: Я был на ф-ском бюро. Сегодня я еще раз убедился, что парень умный и может правильно разбираться. Ты знал об этом событии за три дня, и когда хорошо знакомый тебе человек[159] говорит, что будет демонстрация, но не говорит, что за демонстрация, то мыслящий человек требует объяснения. Я не сомневаюсь в искренности того, что ты не знал, куда идешь и зачем. Другая сторона. Ты активный комсомолец и идешь на подозрительные сборища. Мне кажется, что за каждый поступок человек должен понести наказание. Я за предложение Алешина.
ЖДАНОВ[160]: Хасбулатов говорит, что Дранов сможет вернуться в комсомол, принимать активное участие. Стоит ли принимать такие меры, чтобы временно дать ему возможность исправляться вне рядов комсомола? Я согласен, что он знал и понимал, но он все-таки ушел оттуда. Мне кажется, что нужно вынести выговор.
ВОРОБЬЕВ[161]: Я за то, чтобы оставить в комсомоле.
ПОЛУПАНОВ: Я поддерживаю предложение Алешина и Хасбулатова. Мне кажется, что Дранов не имеет тех убеждений, которые должен иметь комсомолец. Почему он не подумал, что это будет за демонстрация? Услышав где-то, что что-то будет, сразу идет туда. Однако следует отметить, что Дранов хорошо подготовился к сегодняшнему бюро и хорошо выступил. Если вы поняли, какую вы роль сыграли, то вы сможете вернуться в комсомол.
ДРАНОВ: Я разделяю мнение бюро о том, что я поступил беспринципно и что я политически был близорук. Я совершил ошибку, я хочу одного — доверия как к комсомольцу, и убежден в одном — что смогу оправдать это доверие. Я прошу не отсекать мне пути в комсомол, оказать мне доверие как человеку, который может своими делами и смыть свою вину.
КРАЙНОВ: Я гуманен к тем ребятам, которые вынуждены были заниматься там на площади с участниками, а не к тем, которые мешали им.
ПОСТАНОВИЛИ: За политическую близорукость, беспринципность, проявленные в участии в антисоветской демонстрации на пл. Пушкина 5 декабря 1965 г. исключить ДРАНОВА из рядов ВЛКСМ.
№ 10 от 5 января 1966 г.
<. . >
СЛУШАЛИ: Персональное дело М.А., чл. ВЛКСМ, студента 2 курса в/о филологического ф-та.
М.А.: Попал туда случайно. Увидел эту толпу, ну и полюбопытствовал. Я хотел идти в кино, билетов не было. Ну и попал туда. В сторонке увидел знакомых ребят, подошел к ним. Спросил, в чем дело. Они мне толком ничего не ответили. Сами, говорят, не знаем.
Ко мне подошла какая-то женщина [Козельцева] и сказала, чтобы я уходил. Спросила, откуда я? Я ответил. Потом еще парень[162] подходил. Говорил то же самое. Меня это возмутило. Потом еще подошла женщина и сказала, чтобы я уходил. Мы с ребятами не ушли. Меня посадили в машину и отвезли в милицию. Там я все рассказал, и меня отпустили. Я находился в милиции всего минут 15. Относился ко всему нейтрально.
158
КОМАРОВА Екатерина Константиновна, в 1961–1966 студентка филфака МГУ, в декабре 1965 секретарь бюро ВЛКСМ факультета. В 1967–1970 аспирантка.
161
В списке присутствующих членов бюро комитета ВЛКСМ МГУ нс значится. Возможно, профессор кафедры диалектического и исторического материализма.