А. ФОМИЧЕВ: <. .> Вам всем известны события, которые были 5 декабря 1965 года на площади Пушкина, в этих событиях были замешаны часть наших студентов и комсомольцев. Мы беседовали с ними на заседании комитета комсомола и пытались разобраться, почему они попали туда. Что у них было общего в этом событии не совсем нормального характера. Там нашлись товарищи — и в группах, и на факультетах, комсорги и некоторые секретари, — которые говорили, что они, мол, хорошие люди, и просили нас обратить внимание на них и подойти к ним с коммунистической[169] позиции, забывая о том, что комсомол не просто организация, а политическая организация. И товарищи должны прекрасно понимать, куда ведут те или иные события и это событие 5 декабря, которое было создано людьми, явившимися инициаторами событий, разыгравшихся на Пушкинской площади 5 декабря, в день празднования Конституции.
ЦАОДМ. Ф.4013. Оп.4.Д.53.Л30-31.
<.. >
Л. ПОСПЕЛОВ[170].
<…> Например, прошло дело Даниэляна [так в тексте] — Синявского. Была реакция в вузах, поскольку все считали себя причастными к интеллигентному кругу. Какой мог быть выход? Можно было бы кого-то порицать. Мы собрали весь актив из 400 человек, и весь наш зал был забит до отказа. Мы пригласили выступить у нас тов. Чечину[171] — члена Верховного Суда, которая вела это дело Даниэляна — Синявского. Она два часа беседовала с ребятами. Может быть, были заданы ей и дикие вопросы, всякие задавались, но она великолепно справилась с этим делом. Прекрасно владеет речью. И должен сказать, что эффект был тот, который мы хотели.
Волна, которая могла бы начаться, она была снята. Была нормальная реакция, и было дано правильное представление. <…>
тов. КРАЙНОВ[172].
<…> Во-первых, элемент политической неграмотности ребят <. .> Неграмотность у нас. Вот возьмите дело Даниэля и Синявского.
тов. ГАНИЧЕВ[173].
Ты говори все-таки о том, что делает комсомольская организация и комсомольцы Московского университета.
тов. КРАЙНОВ.
Да. Вот дело Синявского и Даниэля. 5 декабря, в день Конституции, наши студенты, группа студентов пришли к памятнику Пушкину. Там же собралось всякое отрепье. Они встали на защиту Даниэля и Синявского, но не в этом дело, не в том, что эти люди пришли туда, к памятнику Пушкина. Эти люди пришли туда просто посмотреть, но когда их пригласили уйти оттуда, они не уходили. Наши ребята просили, и мы послали специальных людей. Люди поступили беспринципно. Пассивных тут не бывает. То, что нужно людям, они сделали. Классовый подход нужен. Комсомол — политическая организация, а если она политическая, то нужно подходить с политической точки зрения.
ГОЛОС ИЗ ЗАЛА.
К сожалению, это не записано в Уставе.
тов. КРАЙНОВ.
Да, к сожалению, не записано. Наш комитет комсомола четко отработал — всех 4[174] из комсомола исключил за беспринципность. Если первокурсник работает — это одно, он дурачок, а если работают с 4–5 курса студенты факультета журналистики, это наши будущие советские журналисты, и на собрании делегации [так в тексте] нашего комитета комсомола в течение 4–5 часов доказывать, что это преступление перед комсомолом, то тогда вообще о классовой работе трудно говорить. Сейчас вы все разъедетесь домой, а [для] нас это дело не кончилось. Мы должны как комсомольцы сказать одно слово, что если проходимцы собираются перед Мавзолеем Ленина, то организация комсомола должна выбросить их не только с Красной Площади, но и вообще из Московского университета. Это нужно всем и многим доказывать.
<. .> И последнее. У нас одно большое опасение — проводить все по уставу в настоящей ситуации мы не имеем возможности. Это значит просто исключить из комсомола. Но исключить его через собрание, это долго и трудно.
Я предлагаю, может быть, в крупных первичных комсомольских организациях определить какое-то звено, чтобы можно было пользоваться окончательным правом исключения из комсомола. У нас в университете очень трудно определить, где первичная комсомольская организация. <…>
ЦАО ДМ. Ф.1. Оп.5.Д.1160.Л.20–21, 108–111, 113.
Потом повезли в больницу — в Кащенко, в детское отделение. Меня там держали, я думаю, месяца полтора-два. Особенно не лечили. Что-то давали, но я выплевывала. Меня там матом научили ругаться, до этого не ругалась, курить не давали. Ко мне относились лучше, чем к психам. Давали понять, что я — другое дело. Они были невероятно советские врачи. Очень плохо относились к больным детям.
171
ЧЕЧИНА Надежда Александровна, правовед, в 1962–1977 народный заседатель Верховного суда РСФСР, в феврале 1966 народный заседатель па процессе Синявского и Даниэля, с 1966 профессор юридического факультета ЛГУ. Живет в Санкт-Петербурге.
172
Отвечает на вопрос, который задал себе сам: почему комсомольцы МГУ не бьются за советскую власть.
173
ГАНИЧЕВ Валерий Николаевич (р. 1933), в середине 1960-х зав. Отделом пропаганды ЦК ВЛКСМ, в 1968–1978 директор издательства «Молодая гвардия». В 1978–1980 главный редактор газеты «Комсомольская правда». Живет в Москве, председатель Союза писателей России (с 1994).
174
Либо ошибка (за участие в «митинге гласности» из ВЛКСМ были исключены семь человек), либо выступающий говорит об исключенных за упоминаемую им ниже попытку провести демонстрацию на Красной площади в знак протеста против рестали-низации.