– Стук-стук. Стук-стук.
– Стук-стук. Стук-стук.
Услышав знакомый звук, бездыханный Саша, вдруг стал приходить в себя. Еле встав на нетвердые ноги, он с большим трудом смог сфокусировать свое расстроенное зрение на игроках и, скорее всего на слух, пошатываясь, двинулся к ним. Нам ничего не оставалось, как с опаской наблюдать за происходящим, так как остановить Сашу в таком состоянии было практически невозможно. С трудом добравшись до игроков, он буквально повис на одном из них, молча пытаясь вырвать ракетку из мощной руки. Крепыш вопросительно посмотрел на нас и прорычал, играя куполами на мышцах:
– Ребята, заберите своего парня, чтобы он тут случайно не разбился.
Мы сделали вид, что ничего не происходит. Саша, стоя на подламывающихся ногах, продолжал выкручивать ракетку:
– О-о-отдай, ик – сипел он крепышу в лицо. – О-о-отдай ракетку. Ик. И-и-или давай с-сыграем.
– Сыграем?! Да ты ж стоять не можешь.
– Я-я-я не могу стоять? Ик. С-с-сыграем на в-в-водку. Бу-бутылку. – Саша, наконец, завладел ракеткой.
Крепыш опять посмотрел на нас. Мы дружно пожали плечами.
– На бутылку говоришь?
– Ик. Я дам тебе ф-ф-фору. 20:0. Ик. Давай. Н-но моя подача. – Саша продавливал партнера.
Крепыш скептически смотрел на тщедушного кудрявого юнца, еле стоявшего на ногах. Но нужно отметить, что как только «Бух» завладел ракеткой, он словно обрел дополнительную опору и стоял уже более-менее твердо.
– Ик. Т-т-ты что, боишься?! Давай я б-б-буду играть с тобой л-л-левой рукой. Ик. Решайся.
– Левой рукой, с форой в двадцать очков и на бутылку водки?! – гипотетическая возможность по легкому выиграть желанный приз мешала крепышу трезво мыслить.
– Да. – кивнул головой «Бух», чуть не упав при этом от резкого движения.
– Ладно, но подавать буду я. – крепыш сделал последнюю, слабую попытку прислушаться к остаткам осторожности.
– Хорошо. Ик. П-подавай.
Мы все при этом попытались отвести глаза и сделать вид, что нас тут не присутствовало, ведь Саша был не только кэмээсом, … Саша был левшой! Судьба поединка была предрешена еще до его начала, но бедный местный чемпион об этом не знал.
Началась игра. На подачи крепыша Саша сразу стал отвечать такими размашистыми и резкими топ-спинами*, что через раз падал на пол, все-таки состояние давало о себе знать. Но при этом он каждым ударом умудрялся вешать откровенные и очень рисковые «сопли». Я извиняюсь за нелитературное слово «сопли», но именно этим словом называется попадание шарика не в плоскость стола, а в самый край или угол. После такого попадания шарик рикошетил по совершенно непредсказуемой траектории и в большинстве случаев отскакивал прямо в пол. Отбить такую атаку практически невозможно. Пять подач крепыша Саша выиграл всухую. Подача перешла к нему. Тут шансов у соперника не было вообще никаких. Шарик закручивался от ракетки как волчок и после падения на стол резко отпрыгивал обратно в сетку, а если крепышу и удавалось дотянуться до него, то обратное вращение шарика сразу разрушало все планы хозяина ракетки на взятие подачи. Еще 5:0. До крепыша стало понемногу что-то доходить, но было уже поздно. Саша терзал его как хотел. Не прошло и десяти минут как все предсказуемо закончилось. Поняв, что его ловко развели, крепыш стал было возмущаться, но тут уже местные зрители, собравшиеся вокруг стола и, узнав на что, так азартно играли ребята, не дали ему возможности дать отступного. Проигравший, обиженно бурча, пошел за призом, но Александру уже было все равно. Он потратил на матч последние силы, рухнул нам на руки и уснул аки младенец. Призовая бутылка была выпита нами совместно с проигравшей стороной за знакомство на том самом теннисном столе.
Но мы отвлеклись. Придя как-то после тренировки, я застал наших картежников, трезвыми, тихо сидящими за столом и самым внимательнейшим образом слушающими Сашу. Тот, качая головой, как птица секретарь, ходил по комнате и монотонно бубнил: