— Рассказывай, как дела? Как вообще тебя занесло в нашу глушь? Или твой, тебя выпустил из плена? — Поиграв бровями с широкой улыбкой на лице, поинтересовался Егор.
— Егор, не неси чепухи. Никто меня нигде не держал, — а сама глаза уткнула в стол, дабы не видеть их взгляды. Они не скажут этого вслух, но точно вспомнят все, потому что еще, когда я только собиралась замуж эти трое в голос кричали на меня, чтобы опомнилась и повременила чуток, что я разочаруюсь в этом человеке, но будет поздно. Да, они во всем были правы, но не признаваться же мне сейчас. Сквозь землю провалюсь, но не признаюсь, что у меня все из рук валится, и я не умею самостоятельно жить. Одной, без опоры на крепкое мужское плечо. Или умею, просто забыла, как это делается? — Йети ты не меняешься с годами, уже взрослый солидный мужчина, очень представительный, но бьешь не в бровь, а в глаз.
— Алинка, да перестань, все же свои люди. Я тебя еще вот такой соплюхой помню, которая вечно за нами хвостом таскалась, — Егор отмерил от пола метр и показал рукой, мол вот такой я тебя и запомнил, молодые мужчины рассмеялись, а я невольно покраснела. — Это со временем ты вон в какую цацу выросла, но для нас- то ты навсегда той же мировой девчонкой, которая помогала латать наши боевые раны, прикладывая к ним обслюнявленный подорожник.
— Это поклеп, слюнили сами. Я тут совсем не при делах, нашел тоже, что вспомнить и не цаца я никакая, сам, что ли не видишь, — грустным взглядом осмотрела себя.
— По мне так ничего и не изменилось, какая была, такая и осталась, только глаза потухли. Это я сразу заметил. Маленькая, у тебя все в порядке? — Участливо поинтересовался Тимур, по-братски приобняв за плечи и немного встряхнув.
Все то они видят и замечают, вроде старалась и виду не подать, чтобы не начали меня жалеть, но эти жуки знают меня, как облупленную.
— Все в порядке, правда. Вот, просто решила немного прийти в форму, купила абонемент в зал, думала заняться спортом.
— Это не ответ. Говори!! — нахмурив брови, сказал Тимур.
На мне скрестились три пары глаз, которые пытали меня своим нездоровым любопытством. Я почувствовала себя тигром, загнанным в клетку. Мой взгляд метался от одного к другому, я не знаю, что говорить то. Не признаваться же, что я стала самой обычной неудачницей, которой изменял муж, а я такая гордая собрала манатки и ушла, громко хлопнув дверью, провозгласив себя матерью одиночкой. Нет же, да и не так это было, просто сложно это все объяснить, когда сама еще до конца не разобралась в себе, своих чувствах и эмоциях. Я точно уверена только в одном, уйти от мужа было моим самым правильным решением.
Официантка, зыркнув на меня, как на врага народа, поставила передо мной заказанный ранее кофе, который чуть не выплеснулся мне на джинсы от такого усердия. Надеюсь, хоть не плюнула, посмотрела в чашку, вроде нормально все. Сделала глоток.
— Алин, да ладно, мы все знаем, — впервые подал голос Тарас, который в принципе был не очень многословный. — Выскажусь за всех, все это время, пока ты строила семью и немного отдалилась от нас, мы, как это правильно сказать, хм, немного присматривали за тобой. На всякий случай. Мы знаем о разводе, не надо оправдываться, такова жизнь. Всякое случается, но ты должна знать, что ты всегда можешь рассчитывать на каждого из нас. Если нужно что-то, ты только скажи. Поможем.
Я готова была сквозь землю провалиться. Они все эти несколько лет, точнее около пяти, присматривали за мной, интересовались моей судьбой, когда я считала себя никому не нужной, одинокой и покинутой, хотя во всем произошедшем виновата только я и никто другой. Я все также гипнотизировала стол, боясь поднять глаза и не зная, что можно сказать на такое заявления.