Гудрун нежно взглянула на сына. Тот устроился на стуле Фло и с удовольствием выуживал вилкой из мисочки кусочки рыбы, не выпуская из другой руки камеру, нацеленную на лицо Пенелопы. Мама Фло пожала плечами, а у Джеффа приподнялись уголки рта, словно он еле сдерживал усмешку.
— Это значит, что мой корабль скоро прибудет в гавань, — сообщила Гудрун. — И что из этого вытекает?
— Чай? — предположил Джефф.
Фло захихикала, а Пенелопа спрятала лицо в ладонях.
— Ошибаетесь! — обрадовалась Гудрун. — Корабль символизирует внутренний мир, к тому же, он предвещает богатство и любовь. Но только если выберет правильную гавань. Тогда я стала раздумывать о том, какую же гавань для меня выбрали боги, — тут она подмигнула Пенелопе. — Я уже знала, что ты живешь в Гамбурге и даже записала диск бразильских песен. Я пошарила в Интернете и узнала, что ты работаешь официанткой в «Жемчужине юга», а та расположена прямо рядом с гамбургским портом. И вот мы с Энцо здесь! За барной стойкой стоял такой очаровательный бразилец, которого можно целовать без передышки. Я сразу увидела его ауру — совершенно желтая…
При этих словах Гудрун взмахнула своими одеждами. Я лихорадочно пыталась переварить информацию, которая так и сыпалась из нее.
Корабль в чайной чашке?
Очаровательный бразилец с желтой аурой?
Не представляю, что такое аура, но то, что очаровательный бразилец — это мой папай, я догадалась почти сразу. «Жемчужина юга» — это наш ресторан, а про поцелуи с папаем — скорее всего, шутка.
— Очаровательный бразилец — мой папа, — заявила я и на всякий случай добавила: — Он счастлив в браке. И прекрати, пожалуйста, меня снимать! — Последние слова я адресовала Энцо, который нацелил объектив камеры прямо мне в лицо.
— Я больше не интересуюсь земными мужчинами, солнышко, — успокоила меня Гудрун. — Мне этого добра и в Бразилии хватило. Верно, Пеннилен? — Она с усмешкой толкнула Пенелопу в бок. Та смутилась до того, что, похоже, была бы готова улететь на космическом корабле в самую дальнюю галактику, если б у нее появилась такая возможность. — Но этот бразильский бармен не захотел тебя выдавать, — продолжала Гудрун. — Пришлось повыспросить у его коллеги Феликса. Он был так любезен, что поведал нам, что ты у своего нового ухажера. И вот мы с Энцо здесь! Помнишь моего сына? Он здорово вырос, правда? Скажи «добрый вечер», золотце!
— Добрый вечер, золотце, — пробубнил мальчик.
Он перевел камеру на Фло.
Не успела подруга отреагировать, как к ней бросилась Гудрун и со звоном заключила в объятия.
— А ты, должно быть, дочь Пеннилен — Флора-Джеральдина! И сейчас ты еще больше похожа на свою маму, чем раньше. Но у тебя аура Эрика. Как дела у твоего папы? Он все еще бороздит океаны под пиратским флагом, как Эфраим Длинныйчулок?
Гудрун перевела восхищенный взгляд с Фло на Энцо, потом опять на Фло.
Фло охнула. Теперь пришла и моя очередь разинуть рот. Я кое-что слышала об отце Фло. Но то, что прозвучало сейчас, оказалось для меня чем-то совершенно новым, и я не была уверена, что не ослышалась.
— Неужели это правда? — спросила я Пенелопу.
— Конечно, правда! — заявила Гудрун так, будто это было общеизвестно. — Когда мы с Пеннилен вернулись из Бразилии, в Дюссельдорфе мы познакомились с Эриком, а через год все вместе отправились в морское путешествие.
Пенелопа не проронила ни слова, а я просто лопалась от любопытства. Я знала, что раньше Пенелопа работала в рыбной лавке в гавани. Упоминала она и о поездке в Бразилию. Но я даже не подозревала, что у нее была такая бурная молодость — с путешествием на пиратском корабле. Я покосилась на Фло. Та опять скрестила руки на груди и уставилась на Гудрун так, будто готова ее убить на месте. Но женщину в сари и с бубенчиками на запястьях и щиколотках это смутить не могло.
— Мы целый год проплавали на корабле Эрика, — восторженно продолжала она. — Флора даже родилась в открытом море. Ночь была бурная, к счастью, у нас на борту нашлась медсестра. Энцо в то время не было и годика, и мы мечтали, что наши дети будут жить на каком-нибудь далеком-далеком острове. Помнишь, Пеннилен?
Пенелопа неуверенно кивнула. Фло одернула свою футболку с черепом и посмотрела на Энцо. Тот подмигнул ей и улыбнулся.
— Но у богов, видно, были другие планы, — продолжала щебетать Гудрун. — Ты хорошо выглядишь, дорогая Пеннилен. И твой новый ухажер… — Гудрун смерила Джеффа взглядом с ног до головы. — Аура серовата, но это, конечно же, от климата. Ах, солнце мое, ты даже не представляешь, как я рада, что оказалась здесь…
Гудрун шлепнула изрядную порцию «гонг вао чжи динг» на тарелку, налила себе рисового вина и, прихлебывая и звучно почавкивая в паузах, стала делиться с нами своими планами на будущее.