— Но твоего слугу видели в тех местах как раз перед…
Попаданец перебил невесту, спокойно указав ей ладонью.
— Как и меня. Как и тебя. Как и половину всех, кто сейчас на меня думает. Поверь, я не собираюсь подставляться таким глупым образом, причем в первый год службы.
— Ладно, допустим. По крайней мере шутки про тебя прекратились, а значит церемония пройдет без проблем. — дама посмотрела на Дэйтрона со всей строгостью, от чего орк едва не оторопел — Я надеюсь.
После этого Мев залпом опустошила стакан и, со звоном поставив его на тумбу, немедля удалилась.
— Надо было искать кого-то попроще…
***
Аудиенции у Моргота сохранили свой официоз только в своем названии. Даже если банкир и старался сохранять деловой тон, рассказывая об операции, мероприятие очень быстро превращалось в попойку.
— Значит, женишься всё-таки? Ха, я думал, ты еще не нагулялся в твои-то годы!
— Ответственные времена требуют ответственных решений, повелитель… Да и к тому же, я не вечный же совсем.
— Да перестаань. — на мгновение, уже довольно подвыпивший вала сменил взгляд на куда более серьезный — В таком крысятнике без крыши тяжело, особенно когда приходится идти на крайние меры.
Попаданец не стал врать и в этот раз, зная, что с Мелькором такие штуки не работают:
— Он не оставил мне выбора…
— С одной стороны, я крайне признателен за зачистку «светлых этажей», или как вы там свои блядушники обзываете. С другой — старайся больше так не выделываться. От Кразога было пользы, как с Манвэ — ума, но в другой раз мне придется и тебя отправить вслед за ним. Иначе этот душнила явится сюда со своего аванпоста и вывернет все дела наизнанку, а я этого не перенесу.
— Обещщаю, повелитель.
— Вот и славно! И вообще, кхм-кх, яды кх-кх, никто не отменял… Да, мы говорили о Тинголе.
— Вам уже выслали гонца с документами на территорию?
— Погоди! Этот уебок послал ко мне шайку из странного зверя, двух барышень и эльфа какого-то{?}[Но на вас налетела найка из СтРаНнОгО ЗвЕрЯ и трех парней вашего возраста. Прекраааасный летний день.]. Ты что-то об этом знаешь?
Орк малость изменился в лице и немного отрезвел, догадываясь, кто был теми двумя барышнями.
— Как я вам уже и говорил, к вам должна была явиться дочь Мелиан и забрать камень, а это…
— Ну они и забрали камень! Видишь, я без короны сижу!
— Но вы всегда без короны…
— Я бы прибил тебя за столь неуместно правдивое замечание, но вместе с документами мне привезут и украденное. Так что можешь радоваться, у меня еще на один повод меньше тебя казнить.
— А вы собирались?
— Да, потому что ты с того самого дня так и не удосужился меня перепить.
После своих слов Темнейший расхохотался, доставая еще бутылку.
***
После внезапного порыва эмоций у управляющего, золотой резко сократил количество ночных свиданий. Но насовсем от них он не стал отказываться — и потому, что это было бы слишком рискованно, и потому что после пожара все бордели были закрыты — а плоти не прикажешь.
— Дэй, нам нужно поговорить.
Эти слова смутили больше всего. В первую очередь от того, что банкир привык слышать их только от женщин в кино.
— Что-то не так?
— Я хотел бы принести свои извинения. Мне не следовало давать волю эмоциям, пусть и от страха за возможность провала нашего небольшого дела.
Попаданец присел к ржавому вплотную, все еще пытаясь переварить факт влюбленности слуги.
— Не извиняйся. Я ж из изоляции, как ты и говоришь, вот мне и казалось, что орки ничего не чувствуют. — выдержав паузу на то, чтобы достать и заготовить две сигары, Дэйтрон протянул одну Онгриру, зажег, и, затянувшись, продолжил — А может и не казалось?..
— Не казалось. Это наследие остроухих. Хочешь, расскажу?
Орк ответил без иронии:
— Давай, от тебя слушать истории куда интереснее.
От неожиданного комплимента управляющий на мгновение покраснел, но румянец быстро сошел.
— Для искажения Темнейший брал только эльфок. Новый народ появлялся быстро, вот только своих матерей никто не помнил — умирали они очень рано. А оставшись наедине с компанией таких же сирот очень быстро пропадает желание показывать свою слабость. Из-за этого, если мы не теряем мозги на монотонной работе, то до самой смерти носим в себе страшную боль — и от того, что не говорим о том, о чем переживаем, и от того, что страдаем по тем матерям, которых не было у наших предков.
— И из-за этого некоторым подпаливают уши?
— Большинству. Традиция из ненависти к тем, у кого матери всё же были. Ну так вот… — Онгрир затянулся и его взгяд внезапно потух — У некоторых из нас из-за этого, под сильным давлением в какой-то момент возникает… как сказать… застывание. Мы остаемся в тех чувствах, что были в последний момент, и больше не можем испытывать новые. Из-за этого становится проще убивать, легче принимать твердые решения, но при этом пропадает воля к жизни.
— Понятно…
— Ты бы не спрашивал, если бы вопрос не стоял остро. И давно… давно ты так существуешь?
Дэйтрон сначала хотел уйти от ответа, но знал, что так будет только хуже.
— С того дня, как мне выбили зубы. Я тогда… чудом уцелел. Но временами это проходит.
Ржавый заметно удивился от последней фразы, едва не выронив сигару из руки.
— И когда?
— Когда в жизни начинает происходить что-то хорошее. Не разово, а постоянно. В такие моменты мне даже удается смеяться по-настоящему.
— Я раньше не слышал, что «застывание» проходит…
— Я вижу, что тебя это беспокоит. Но как ты видишь, постепенно дела идут на лад, так что…
— Так что я немного подожду — слуга отобрал сигару у банкира и оставил обе в пепельнице — Когда ты наконец перестанешь меня обманывать.
Ржавый завершил странную для орков беседу, удалившись и пообещав заглянуть после своей смены.
***
Возможно, так подействовал разговор, а возможно, золотой просто устал как собака, но впервые за долгое время ему удалось заснуть. Но сладостные мгновения покоя вновь оборвали мутные видения с девочкой, не позволяя ни дать ответа на ее вопрос, ни проснуться, наваливаясь страшной головной болью в области затылка. Но сон оборвался с другой стороны.
Видения пришли не сами собой. Придя в сознание, банкир вновь почувствовал ужасную боль, но уже наяву. Руки были связаны, и пусть не слишком туго, но даже подокрепшему орку не удавалось вырваться. Отвлекшись от пут, он пытался разрезать взглядом окружающую темноту, разбегавшуюся лишь от тусклого и мутного света с балкона, надеясь выловить хотя бы силуэт виновника происходящего.
Но увидеть не удалось. Зато удалось почувствовать несколько мощных ударов, пришедшихся на ребра и лицо. С воплем выплюнув кровь, орк собрался было спросить, но ему не дали времени ни на то, чтобы отойти от очевидных переломов, ни на то, чтобы сказать что-либо.
— Не ту семью ты стал трогать, выблядок ржавый.
После этого связанное, бормочащее и дергающееся тело подняли без лишних усилий и перебросили через перила балкона, позволив летящему с нарастающей скоростью попаданцу насладиться ужасающе-восхитительным видом ночного Дор-Даэделота.
========== Рубидиевый ==========
Вид и правда был монументальный. Сквозь слезы от свистящих потоков воздуха и пробирающую до самых костей боль, перед глазами скользили пейзажи величественных гор, в которых были спрятаны литейные, колонны войск, готовящихся к очередной переброске… и кажется, юный Анкалагон спрятался где-то в густом смоге, разминая крылья. Хех, если разбиваться насмерть, то только так, верно?
Орк через силу повернул голову книзу. Тело быстро сближалось с землей, вот только… земля не может так подозрительно блестеть.
— «Вода» — мысль быстро проскользнула в раздираемую травмой голову. Она очень не хотела соображать, особенно в свободном падении, но ее никто не спрашивал — «от такой высоты жидкость может стать очень плотной… и я переломаю спину».