Игнорируя любую боль, попаданец сгруппировался, надеясь приземлиться на ноги.
— «Теперь же только но…»
Видимо, Дэйтрон просчитался, и вода быстро разбежалась под весом свалившегося в нее банкира. Воздуха он набрал немного, но надеялся, что орочья выносливость и в этот раз его не оставит. Но оставила удача, так как кожа быстро начинала гореть и мучить зудом, особенно когда вода попала в ноздри.
— «Щелочь, блять».
Думать было некогда, и аристократ быстро зажмурился, выдохнув немного воздуха и жидкости из носа.
«Раз…»
За несколько секунд золотой оказался на дне водоема, уткнувшись больными ступнями в ил.
«Два…»
Преисполнившись яростью от боли, попаданец резко оттолкнулся от дна, от чего смог высунуть лицо из воды.
«Три…»
Воспользовавшись хоть каким-то преимуществом от реактивного состава воды, орк дернул руками несколько раз, от чего проклятые путы поддались и отвалились от рук вместе с кусками рукавов.
— БЛЯЯЯЯТЬ!
Едва не теряя сознание от жгучей боли по всему телу, Дэйтрон стал столь быстро, насколько позволяло состояние, пытаться выплыть к берегу. Ноги отнимались, и банкир чувствовал, как начинает пузыриться кожа.
— Раз… Раз… Раз…
Наконец, берег. Вцепившись ногтями в багровые камни, орк рывками вытаскивал свою тушу из жидкости. Продолжая раз за разом выбираться на сушу, он, наконец, вырубился.
В эту ночь больше никаких видений не было. Только вездесущий мрак. Но это было куда лучшей альтернативой боли, нежели очередные сомнения в своей адекватности. Тишина, покой… и холод. Может, так и должно было всё закончиться? Удар молнии в воду, боль и вечный сон. А затем, здесь, в чужом мире, Турин пронзит Гуртангом грудь…
— НЕТ!
Ужасающий кошмар собственных мыслей прервался на перерыв для возвращения в реальность. Попытка подняться так же напомнила о том, что ожоги и переломы никуда не делись.
Онгрир, как и при прошлом покушении, сразу же отреагировал на пробуждение и, вскочив с насиженного кресла, принялся укладывать беспокойного аристократа назад. В воздухе висело его явное желание начать отчитывать за неосторожность, но он подавлял его, опасаясь настроить против себя и без того не слишком чувствительного банкира.
Последний и решил разрубить нависшую тишину.
— Насколько… всё херово?
— Слизистые и лицо быстро восстанавливаются, повелитель. А вот…
Не дожидаясь продолжения, орк сорвал с себя одеяло и увидел ноги, усеянные пузырящимися язвами. Он сдержал вопль, чтобы не подорвать собственный авторитет, и, повернувшись к управляющему, перебил его.
— Какие прогнозы дает лекарь?
— Всё заживет, но потребуется время… и останутся шрамы.
Вытерев с лица возникшую испарину рукой, которая выглядела не намного лучше ног, Дэйтрон вздохнул и вытянулся.
— Блять, я боялся, мне всё отрежут к хренам. Сколько я так лежу?
— Шесть дней.
— Кто знает о моем состоянии?
— Только ваши слуги, а также Наитемнейший и Гротхаур. Мальчику, который доложил мне, я заплатил, он никому ничего не скажет.
— Прекрасно…
Схватившись рукой за опору балдахина и встав на ноги, орк едва не прокусил губу, но от челюстей остались рожки да ножки.
— Блять… фееричное возвращение откладывается.
— Вам… тебе нельзя ходить! Лекарь предупредил…
— Место лекаря не попытается занять какой-нибудь умник, пока он прохлаждается. Позови цирюльника и пришли… — орк постыдно сглотнул — пришли кого-нибудь помочь одеться.
— Будет сделан…
— Постой. Подойди.
Онгрир развернулся и приблизился к аристократу, ожидая указаний. Но тот просто крепко обнял мужчину.
— Спасибо. Гриша, ты снова спас мне жизнь.
— Это мой долг, повелитель. — на короткое мгновение на лице управляющего возникла ехидная улыбка — И я взыщу его с тебя, когда ты поправишься.
Лишь теперь слуга покинул покои, оставив попаданца, быстро сменившего выражение лица, тихонько хихикать про себя.
***
Новые зубы были намного острее старых — всё же денег стало побольше. Но орку куда больше нравилось то, что ими можно было жутко клацать и скрежетать, наводя ужас на подчиненных. Этим он и занялся, вернувшись к своим обязанностям и, пользуясь не самым добрым расположением духа от, не прекращающих ныть от боли, ног и ребер, парой ударов кулаком о стол и несколькими нелицеприятными фразами разогнал начинающих экономистов по углам. Собрав документы для отчета, он направился на аудиенцию, но столкнулся в коридоре с Гротхауром, что не прибавило настроения ни ему, ни порядочному майа.
— И что это ты тут ходишь?
— Я подготовил отчёт для повелителя о продвижении на восток…
— Я имею в виду, почему ты всё еще не занимаешься чисткой септиков? Я не получил от тебя ни одного отчёта за последние полгода, и это не слишком хорошая рекомендация для Наитемнейшего.
Банкир выдохнул, подавив желание нарушать этикет.
— К сожалению, повелитель освободил меня от необходимости отчитываться вам в каждой выпитой рюмке, так как я отчитываюсь в своей работе только ему. Если вас интересуют мои дела — пишите ему обращение в письменной форме, а я смогу вам дать информацию только с его повеления.
— Всё еще пытаешься мне дерзить, уродец?
— Что вы, я лишь служу моему Темнейшеству.
Решив на такой красивой ноте, наконец, войти в зал, попаданец ощутил на себе холод взора тысячи глаз, от которого его едва не бросило в дрожь.
***
— Да что ты весь бледный-то такой. Гротхаура раззадорил? Забей, он перебесится и угомонится. Лучше вот что послушай… — вала, опрокинув, наверное, тысячный стакан с момента переезда Дэйтрона в Ангбанд, налил себе водки, заодно не забыв и собутыльника — Меня семейка почившего пригласила на званый ужин. Я, разумеется, их послал - а хули мне еще делать, кроме как этих мошенников посещать? Но, я хочу заявиться к ним в самый разгар празднества, когда они начнут и меня, и урода этого, и тебя хуями обкладывать.
Золотой отпил, уже дойдя к тому моменту до кондиции.
— Яяяя всё хотел вас спросить… А почему вы мне помогаете? Я понимаю, пути Владыки неисповедимы, но я ж как говно из-под ногтя, таких у вас целая крепость.
— Вооо первых — вала осушил стакан залпом, затем подлив еще — Ты вложил мне в руки Дориат, ускорив продвижение к Хитлуму… Вооо вторых — с тобой хорошо квасить. В треееетьих… Я забыл…
— Вы лучший из валар, и вам просто хочется.
— Вроде не это… но попытка польстить зачтена.
— Скажите… В книгах у меня этого не было просто… — орк добил стакан и отодвинул его от себя, понимая, что дальше лучше не пить — Вот вы отбирали самых красивых эльфов…
— И эльфиек!
— Да… Выходит… Мы все ваши потомки, чтоли?
— А хули бы я с вами церемонился, если бы вы были мне никто и звать вас никак? Сидели бы с троллями в пещерах, да летучих мышей жрали. А так вроде… И этот я… И тот немножко я… Ты вот воообще на меня не похож, зато вон сколько эльфов наебал!
Вала стал хохотать как проклятый, от чего даже стены задрожали.
— Вот додавим с тобой Хитлум… Я найду этот их треклятый Гондолин… и потоооом…
— Потом что?
— Потоооом… Зааа… жииии… вём! Можно будет и Ариэн… Хрр…
— Повелитель?
Но Моргот уже погрузился в сон. Трудно было сказать, это золотому удалось впервые за месяцы его перепить, или вала просто хотел узнать, что его собутыльник станет делать в такой ситуации. Но попаданец не растерялся, и накрыл вала его же плащом, чтобы тот не замерз{?}[Пьяный орк не очень умен, раз забыл, что Мелькор не мерзнет, он же ж холод и породил.], и остановился на минуту.
Мелькор. В своем самом страшном обличии. Один из сотворцов этого ужасающе прекрасного мира, держащий в уме миллиард мельчайших деталей, король лжи и мастер подлости{?}[самый жирный тролль]. В голове Дэйтрона вертелся вопрос той девочки, а стоило ли оно всё того. Ответ так и не возникал, зато возникла пьяная идея, за которую орку ничуть не стало стыдно.