***
Прогнозы сбылись. Поступили свежие приказы от командования, ответственная миссия по защите заявившегося Ангбандского аристократа была выполнена успешно, пусть и не без проблем, а над пропитанной кровью цитаделью поднялось черное знамя. Наводнившие замок солдаты распинывали трупы и падали на землю, давясь от пьяного хохота. Но среди немереных куч вырезанных эльфов гнили и орочьи останки.
Дэйтрон, закончив беседу с объектом охраны и получив заветное приглашение в столицу, отправился сдавать отчет о действиях своего взвода капитану. Он сел с другими лейтенантами за стол и, заметив отсутствие некоторых товарищей по званию, выслушал невнятную пьяную оду капитана самому себе.
После собрания орк обратился к командующему и спросил:
— Сэр, а что случилось с шестым, седьмым и одиннадцатым взводами? Где их офицеры?
— Ааа… ик… эти что ли? Шестой лейтенант упился в сраку, можешь попробовать найти его где-нибудь у сортира. А остальные сгинули при обвале потолка в южных коридорах. Сука… ик… за такие потери мне майор голову оторвет!
— Понял, сэр.
Серебряный вышел из палатки, слегка пошатнувшись. Глаза неистово бегали по земле, скрывая за собой худшие из возможных мыслей. Он не мог поверить, что Варб накаркал и действительно сгинул при осаде. Нет, нет, нет! Он бы быстро нашелся в толпе, а значит все еще оставался под завалами. А значит, мог быть жив.
Избегая столкновений с особо разгулявшимися вояками, лейтенант крепко держал руку на рукояти одного из ятаганов и быстрым шагом отправился к обвалу. Коридор за коридором, всюду были только начавшие смердеть тела, но породнившейся темной шевелюры было не видно.
Наконец, орк дошел до обвала. Сквозняк выл, пробирая до самых костей, а из-под досок и камней выбегали ручейки крови. Не теряя ни минуты, Дэйтрон поднял одну из балок и стал выталкивать камень за камнем, иногда вскрикивая - «Есть, кто живой?».
Но никто не откликался. Сердце сжималось, но красный от злобы и усталости лейтенант все копал и копал, пока из горки пыли не вывалилась изрытая ожогами рука.
Доска выпала из рук. Орк стоял как вкопанный, не издавая ни звука. Присев и дотронувшись до шрамов, к горлу подкатил ком.
— Идиот. Идиот, идиот, идиот! — серебряный вскочил с места и зашатался. Не в силах выносить увиденное, он, еле волоча ноги, пошел к выходу, но его остановила подкатившая рвота. Глаза были сухими, но руки дрожали, нервно блуждая среди растрепанных и вымазанных грязью волос.
— Илуватар! Если ты, гнида, можешь меня слышать, то блять послушай! Я сволочь, и всегда был сволочью. Но чем тебе помешали они?! Чем лично он тебе помешал?!
Дэйтрон сполз по стене и захлебываясь вернувшейся болью и яростью, продолжил:
— Именем Мелькора… я клянусь тебе на крови Варбеума… что сделаю все, чтобы Владыка заставил тебя хоть на минуту почувствовать то, что ты заставляешь переживать нас.
Орк дрожал, почти впадая в истерику. Как бы ему ни было невыносимо от утраты единственного близкого к нему в Дор-Даэделоте, слезы все не выбегали из глаз. И он просто выл про себя, и вой его откликался тоскливым эхом по крепости, в которой вымерло все хорошее.
========== Дюралевый ==========
Утрата близких — это невосполнимая потеря для человека. Хочется уничтожить, поглотить все вокруг в возникшей агонии и жажде заполнить невыносимую пустоту. Но Дэйтрон остыл очень быстро, сохраняя ужасающее ледяное спокойствие. И пусть он знал Варбеума не слишком долго, столь скорое смирение пугало серебряного. Сильнее беспокоило только то, что несмотря на сильнейшее желание плакать, он не мог выдавить не слезинки.
В этом же состоянии он сдал пост, отправился назад в Дор-Даэделот, по пути столкнувшись с подругой из прошлого, и в том же виде прошел через врата Ангбанда. Если снаружи вход в твердыню опознавался только гвардейцами, то изнутри цитадель походила на муравейник о тысячи уровней, совершенно исполинских размеров, что не засыпал ни на минуту. Правда, спускаясь по нему всё ниже, Дэйтрон быстро заметил уменьшение количества снующихся повсюду рабочих и офицеров. Как говорилось в одном анекдоте — «А где же все орки-то? А на работе!».
Не смотря на всю хмурость и возникшую на фоне последних событий закрытую неразговорчивость, как раз молчаливое выслушивание золотого повелителя
в Ямах и аристократа перед Химладской осадой обеспечили ему статус «хорошего психолога-собутыльника» — и не вырубится после стопки-другой, и выслушает все насущные проблемы. И, что удивительно, это и обеспечило ему самый странный путь получения золотого титула в истории Страны Тени и Ужаса.
Тот аристократ, с которым и пришлось выполнять задание, был ни кем иным, как одним из слабейших балрогов, что чудом уцелел после валианских войн. И вызов в Ангбанд был не столько формальной выдачей награды, сколько поводом напиться и поговорить с тем, кто не станет болтать лишнего.
Пили долго. Дэйтрон пользовался старым трюком, прикидываясь, что пьет, но на деле осушил в лучшем случае полбутылки, пока огненный демон вскрывал бочку за бочкой.
— …Нет, ну ты представляешь! Просто нахреначился так, что бегал остаток ночи за собственным хвостом! — балрог смеялся столь звонко, что искры летели из-под его ребер — Это сейчас, если ты встретишь однорогого, то он будет весь из себя ответственная колбаса, но я тебе клянусь, при светильниках пил он больше меня самого!
— Это как хоть ему удавалось?
— Да запросто! — демон взял очередную бочку, и вместо того, чтобы воткнуть в нее кран, пробил когтями сбоку — Вот так вот берееешь и…
В этот раз майа схватил сосуд и наклонил над собой, и лишь Эру единый знает, каким образом он умудрился выпить столько пива за один присест. Понижение градуса быстро ударило по его голове, от чего без того разгулявшийся балрог начал шататься на стуле и икать.
— Воооооот так! Запомни, потом девкам будешь показывать, они от этого в восторге!
— Даже не сомневаюсь.
— Так вот, кто ограбил мои погреба?! Скотина рогатая, ты совсем озве… а, ты не один.
Орк думал, что умрет на месте. Но сердце все еще билось, пусть дыхание и пропало. До белой горячки было как до луны, так что в том, кого видел, серебряный не сомневался. Его Темнейшее Величество, правитель всея Арды и наследник Негасимого Пламени Эа, черный враг всех свободных народов и вообще редиска, Моргот Бауглир, что величался Мелькором.
— Ваше Темнейшество! — Дэйтрон вскочил с места, прикидываясь пьяным в салат, и учтиво, но криво поклонился. Он ожидал первой встречи при более подходящих обстоятельствах, но всё же был безмерно рад тому, что владыка не расшиб его на месте.
— Да-да… - очевидно, вала в последнюю очередь беспокоил пьяный лейтенант - Так ты тут без меня запасы осушаешь?
— Да оно стояло там еще с тех времен, пока этот не родился. Ты ж сам меня учил, что добру пропадать нельзя.
— Тогда подвинься. А смертного зачем припер?
— Так это… за компанию я же…
— А моя компания тебе чем не угодила?
— Ну… — балрог многозначительно посмотрел на орка, намекая на то, что с Морготом пить такая себе забава.
— Ваше Темнейшество, мы просто поспорили в Химладе, кто кого перепьет.
Мелькор посмотрел на нарушителя этикета с презрением, но затем его хмурый лик украсила улыбка в компании низкого заливистого хохота.
— Учись, придурок, этот хотя бы в состоянии оправдание тебе накатать. Но я предлагаю всё же продолжить игру, которую вы только что выдумали.
Вала плюхнулся на стул и налил абсента в свою чашу. Дальше выеживаться не получалось, и пил серебряный долго, удивляясь, как только столько спирта не вырубило его еще час назад. Властелин рассказывал обо всякой чуши, изредка что-либо спрашивая. Орк отвечал кратко и без деталей но, ближе к его алкогольному катарсису, внезапно Темнейший задал вопрос:
— Ну что же, Дэйтрон, и почему тебя занесло именно в Дор-Даэделот?