Тварь. Зубы сводит разом.
— Ладно. Сам знаешь, что делать. Нужна будет помощь — набирай.
Север уходит, а я остаюсь размышлять. Вот тебе и девочка—загадка.
«Что с ней делать будешь?» — Север задал вопрос, закончив слушать про эпопею с разводом. Я не нашёлся, что ответить. Что буду… не знаю…
Сам для себя переформулирую: а надо ли что-то делать?
Слабо верится, что она с Хаузовым по доброй воле. Я же видел её глаза и видел страх. Однако ушла она с ним сама. Сама. Он не тащил, не угрожал.
И что мне это дает?
На одной чаше весов я и мой интерес к девочке. На другой чаше — её жизнь. Захочет ли Ева вмешательства? Я мог бы выкупить долг её дяди. Сумма огромная, но она у меня есть. В крайнем случае, есть ещё друзья, которые помогут. Но нужны ли эти телодвижения Лине? И мне?
Вписаться в её проблемы — это рискнуть по-настоящему. Не назову себя трусом. Готов защищать и поддерживать близких мне людей. Готов закрыть собой Сашку и Ксюху. Они потому что другое. Они — семья. А кто для меня загадочная девочка Ева—Лина — вопрос. И кто я для неё? Случайный прохожий?
У меня пока есть лишь наша неожиданная ночь, которую я cмутно помню. После всего услышанного её поступок нашёл новое объяснение: любой, но не Тигран, мать его, Каримович. А ещё воспоминание об испуганных глазах. Однозначно она его боится.
Стоп! А не он ли был виной нахождения девочки в больничке? Только сейчас про это подумал. И слова о боли. Он… он уже пытался трогать её? Обижал?
Чёрт… вопросы, вопросы, вопросы… и никакого ответа.
Встретиться бы и переговорить с ней.
В пересланных файлах от Влада ищу контактный номер и набираю. К чему гадать? Если попросит помочь, я не откажу. Та теплота, которая возникает при мыслях о ней — мне она нравится. Пока я не могу идентифицировать свои чувства, но это явно не похоть и не вожделение, и не простой интерес. Это новое для меня. Схожие чувства я испытывал, когда представлял, что у меня будет дочь. Что я возьму её на руки. В грудине также расцветало и припекало.
Механический голос в динамике возвращает в кабинет. «Аппарат абонента выключен». Ладно. Попробуем позже.
17.
Артур.
Когда стоишь перед выбором, просто подбрось монетку.
Это не даст верного ответа, но в момент, когда монетка в воздухе,
ты уже знаешь, на что надеешься.
(с) Питер FM
— Мы парни бравые, бравые, бравые,
Не зря прозвали нас микробами кудрявыми.
Мы плюнем раз, мы плюнем два
На ваши чистые тела
И дунем так,
Чтоб заболела голова.
Пора—а—а в путь дорогу…
Спотыкаюсь о детские раскиданные сандали. Неожиданно.
— Дейв, ты не говорил, что у вас Дашка.
А это точно она распевает в гостиной.
— Да я и сам не был в курсе. — К нам навстречу уже летят две смешливые девочки. Одна постарше, вторая совсем кроха.
Давид кружит свою любимую, а Дарья с разгону запрыгивает ко мне на руки.
— Я соскучилась. — Когда она так прижимается доверчиво, у меня ощущение, что она ладошкой сердце сжимает.
— И соскучился. А ты здесь что делаешь?
— Я с Сашей приехала. У меня трагедия и мы заедаем тортом. Саш, там осталось им по кусочку?
Деловая же колбаса.
— А трагедия какая?
— Личная.
Сашка хрюкает на груди мужа, а мне смеяться нельзя. Приходится закусить щёку и постараться сохранить невозмутимый вид.
— Давайте за стол. Даша сейчас сама всё расскажет.
Пока принцесса (с легкой руки Дейва теперь все зовут его жену только так) суетится, Даша делится переживаниями. Оказывается, Паша уехал и разбил её сердце. А виноват в этом…
— Я? Я-то при чем?!
— Ты мне сказал, что Паша носит шоколадки, поэтому он меня любит. А он уехал, и кто меня любить будет? Шоколадки я уже все съела.
— Даш, — Давид отвлекает внимание на себя, давая мне передышку, — разве любовь в шоколаде?
— Конечно. Вот ты же любишь сладкое?
— Кто тебе сказал?
— Ты Саше на качелях шептал, что любишь сладенькое. Я всё слышала.
— Даша, блин, тебе сколько раз говорили…
— Да знаю я всё. Оно не специально. Я вот просто шла и присела. А ты шептать начал. Пришлось слушать. Думаешь, мне самой приятно запоминать столько слов?
Чёрт. Мне срочно надо покурить. Или, как минимум, помочь Александре. Ей хорошо — прикрылась дверцей холодильника и смеется беззвучно.
— Я понял. Это на везёт, что ты писать пока не умеешь.
— Я умею. И читать умею.
— Умеешь, умеешь. А песня про микробов откуда?
— Это дедушка Саша придумал. Маша мыться не хотела и он придумал. А я в садике спела, когда мы руки мыли. Но Валерия Вадимовна противная опять нажаловалась, что я невоспитаная. А я вообще-то хорошо пела. Правда, Саш?