А её батя упёрся… Не отдал девочку. Я ждал. Несколько лет ждал, когда она вырастит. Строил планы на наше будущее.
Новый виток хохота разбавляет тишину. «Мудак Тигранович» — кажется, так непокорная назвала меня в конце встречи?
Как в воду смотрела: я могу быть отменным мудаком, если ты так хочешь, Еееевочка.
Спутала мне своей выходкой все карты. Сейчас пропала, до этого в клубе сняла какого-то лошка. Николаша просёк, быстро решил. Спрятал маленькую. Думал, я не узнаю. Кусок дебила: он только собрался, а я уже в курсе. Целочка — мой пунктик, касаемо Каминской.Только я должен быть. Но… так даже интереснее вышло. Если мне понравится, буду периодами её зашивать, обновляя ощущения. Уверен, что ей понравится. Она дикая, необузданная… при правильном подходе станет идеальной спутницей для меня, пока не надоест.
Жаль. Жаль, что рано или поздно все они надоедают. Одна держалась долго, в ДНК мой пробралась, в душе поселилась. Мраааазь. Я же женился на ней, всё для неё, а она ушла. Ушла, сука! И мне приходится теперь занимать себя воспитанием этих вот…
Была интересная года три назад. Я как раз Евочку ждал. Сломалась. Бежать пыталась, глупая. Теперь овощем лежит. Зачем спешила? Только всё испортила.
Не получилось.Разве можно от меня убежать?
— Давай-ка, милая, — дергаю за плечо лежащую передо мной шл@ху, — поработай теперь головой.
48.
Ева.
Просыпаюсь от того, что затекла шея, а ещё мне безумно жарко. Хочется пить и…
Ой… Скашиваю глаза и начинаю соображать, что лежу на диване первого этажа. Том самом, на котором вчера… Я и Артур… И именно от его тела идёт жар, потому что он прижимает меня к себе так плотно, на сколько это вообще возможно.
— Не вертись.
— Ммм, — пытаюсь вытащить своё тельце из крепких объятий.
Арт шумно выдыхает и немного ослабляет хватку: так, чтобы я могла повернуться к нему лицом. Сам же продолжает спать, даже глаза не открывает.
Сообразив, что на счет попить идея пока провальная, принимаюсь рассматривать своего мужчину. Я знаю его черты лица досконально: все мимические морщинки в уголках глаз, небольшие родинки на щеке, ровный нос, упрямо сдвинутые брови… Даже во сне он хмурится, не расслабляясь полностью. Смелею и поднимаю руку, провожу пальчиками по темным полосам, стараясь разгладить. Пухлые губы Артура складываются в улыбку, и я спешно отдергиваю ладонь, чтобы спрятать вниз.
Только вот я не рассчитывала, что спим мы… голые… То есть вот совсем… голые… без всего… Как я этого не заметила сразу?! Как?!
Ладонь, которую я так стремительно прячу, натыкается на что-то горячее и приятное на ощупь. Смыкаю пальцы вокруг мужского запястья, поглаживая подушечкой нежную кожу. Я даже не думала, что…
Господи! «Думать» — не про меня. Когда Артур издает довольный хриплый стон и поворачивается на спину, освобождая мою голову, я мечусь взглядом вниз, потом на запрокинутые за голову мужские руки, потом снова вниз…
— Продолжай, нам нравится…
— А? Ар…
— Это самое неожиданное утро, малыш, — он дает мне вставить слова, перетягивая на себя так, что грудь попадает во власть его губ, а его руки быстро перемещаются ниже.
Мне кажется, я лежу распластанной на мужском теле, растекшись, как желе, но это не так. Мышцы напряжены от тех импульсов удовольствия, которое дарит Эскильдсен.
— Ева, Ева, тебе же нельзя… — Выдыхает, ловко подминая под себя и сминая мои губы жадным поцелуем.
У меня в голове вата сахарная: так хорошо и приятно. Я зарываюсь пальчиками в мужские волосы, царапая кожу на затылке. Стону в рот и уже сознательно скольжу ладонью вниз, когда Артур перехватывает мои поползновения.
— Не дразни зверя, маааленькая.
— Я не… Мне не больно, — хнычу, потому что самое заветное делание сейчас — ощутить его своим, почувствовать внутри, напитаться силой и мощью своего мужчины. В голову лезут красочные картинки, которые совсем не подходят вчерашней девственнице, но мне плевать. Древние инстинкты берут верх над разумом и остальными чувствами.
— Я посмотрю.
Не сразу понимаю, что Арт говорит. Фиксирую тёмную макушку, которая соскальзывает вниз. Его руки сгибают мои колени и разводят их в сторону.
До меня доходит, что именно он хочет посмотреть.
— Нет! Нет, Артур, пожалуйста, нет же!
Начинаю вырываться, но под его чуть насмешливым и внимательным взглядом утихаю. Только продолжаю тоненько поскуливать от чувства стыда.
— Маааленькая, — вновь тянет он, — не надо зажиматься. Я вчера всё видел и пробовал тебя везде. Давай же…
— Нет, — мотаю головой, чувствуя, как к глазам подступаю слёзы. Весь романтический настрой сбился и меня обуревает стыд. Никаких больше древних инстинктов и прочей чуши из интернета.