Прежде всего следует отметить, что само понятие «Русь» в XIII веке имело лишь географический и языковой смысл. Единого государства с таким названием на тот момент не существовало. Русь была разделена на целый ряд независимых государств — княжеств, отношения которых с западными соседями вообще и со Святым Престолом в частности складывались по-разному. Версия, что Римская курия провозглашала и тем более организовывала крестовый поход против какого-либо из этих княжеств, не находит документального подтверждения. И даже самые упорные защитники этой точки зрения вынуждены это признать. Вот что пишет один из таких историков: «В действительности от этого времени не дошло ни одного источника, где открыто говорилось бы о роли папского престола в подготовке походов на Русь в 1240–1242 годах и содержался бы призыв к нападению на русские земли»[80]. Историки, анализируя имеющиеся данные, приходят к выводу, что никакого плана Римской курии по захвату русских земель в реальности не существовало, а вооруженные столкновения между русскими и западными христианами в XIII веке не носили религиозного характера[81]. Более того, история знает много примеров дружественных и даже союзнических отношений между ними.
Собственно говоря, когда речь заходит о «Крестовом походе на Русь», под «Русью» подразумеваются лишь две русских феодальных республики — Новгород и Псков. А весь поход сводится к трем эпизодам — битве на реке Неве, захвату ливонцами Изборска и Пскова и сражению на Чудском озере. Как мы увидим позже, все эти события не являются частями какого-то единого замысла. Прежде всего, Дания обычно включается в число участников так называемого «Крестового похода на Русь» совершенно неправомерно, поскольку она не принимала участия ни в одном из упомянутых событий. Некоторые историки пытались доказать существование крестового похода тем, что время вторжения западных рыцарей было выбрано будто бы не случайно, поскольку оно произошло в самый тяжелый для Руси момент, когда она была ослаблена монгольским нашествием. Однако, как известно, монгольское нашествие не затронуло ни Новгородские, ни Псковские земли. К тому же у нас есть много свидетельств того, что начиная с 1224 года, когда часть русских князей после поражения в битве при Калке обратилась к западным соседям с просьбой о мире, и до середины 1250-х годов Римская курия предпринимала неоднократные попытки привлечь русских князей к противомонгольскому союзу христианских государств. Ирония заключается в том, что буллы с объявлением крестового похода на Русь не существует, но множество людей уверены — такой поход был объявлен. А послание папы Иннокентия IV христианам Восточной Европы с призывом Крестового похода против татаро-монголов от 14.V.1253 существует[82], но о нем слышали лишь немногие.
Однако обратимся к истории конкретных вооруженных столкновений дружины князя Александра Невского со шведскими и ливонскими рыцарями. Первое из них по времени — Невская битва в 1240 году. Как ни покажется странным, из всех вышеупомянутых столкновений о сражении на реке Неве мы знаем меньше всего. До нас дошло краткое сообщение в Псковской летописи, чуть более пространное — в Новгородской летописи. Летописи других русских земель об этом событии не знают. Молчат о нем и западные хроники. Наиболее подробный и красочный рассказ о Невской битве находится в Житии Александра Невского, но этот источник как раз менее всего достоверен. Многие детали этого рассказа либо не подтверждаются, либо прямо опровергаются другими источниками. Нам не известно, ни кто возглавлял шведов, ни какова была цель их похода, ни численность участвовавших в битве войск. Однако мы точно можем сказать, что ни шведский король, физически неполноценный Эрик Шепелявый, ни ярл Биргер шведское войско никак возглавлять не могли. Биргер стал правителем лишь спустя восемь лет после Невской битвы. В 1240 году он подавлял волнения в Норвегии. Его единственный поход на восток состоялся в 1249 году, это был поход в финские земли, и окончился он победой. Что касается численности шведского и русского войск, то она была весьма скромной с обеих сторон. О том, что князь Александр выступил против шведов с небольшими силами, нам известно и из «Жития», и из Новгородской Первой летописи. Эти источники согласны, что князь собирал войско в спешке. Он не счел нужным послать за помощью к своему отцу князю Ярославу Всеволодовичу и даже не дождался, пока соберется все новгородское войско, по-видимому, рассчитывая в основном на свою дружину. Вряд ли бы он так поступил, если бы узнал о высадке многочисленного вражеского войска. Ничтожно малые потери, которые, по свидетельству летописей, понесли новгородцы — 20 человек или даже меньше, — также говорят нам, что сражение имело небольшой масштаб. Соответственно, шведы, не имея достаточно больших сил, не могли надеяться на захват таких мощных крепостей, как Ладога и тем более Новгород. Возможно, это была экспедиция против местных язычников; возможно, шведы выбирали место для постройки новой крепости: наконец, может быть, они просто укрылись в устье Невы от бури или высадились для починки кораблей и пополнения запасов пресной воды. Не имея данных о цели высадки шведов, можем ли мы утверждать, что Невская битва была частью крестового похода против Руси?
80
Шаскольский И.П. Папская курия — главный организатор крестоносной агрессии 1240–1242 гг. против Руси. Москва 1951, т. 37.
81
См. Назарова Е. Крестовый поход на Русь 1240 г. (организация и планы) в Восточная Европа в исторической ретроспективе, Москва 1999; Флоря Б.Н. У истоков религиозного раскола славянского мира (XIII век). СПб., 2004; Данилевский И.Н. Русские земли глазами современников и потомков (XII–XIV вв.). Москва 2001; Феннел Дж. Кризис средневековой Руси., Москва 1989.