Развалины персидской мечети в Анау. Гравюра XIX в.
Шумеры в низовьях Тигра и Евфрата осушали болота и орошали пустыню. Это требовало напряженной работы, результатом которой послужило создание Эдема на земле. Очевидно, подобная работа была проделана и в Анау. Люди создали сложные ирригационные каналы, преображая русла рек. Посреди пустыни расцвел прекрасный оазис. Причем так же, как в Месопотамии и на Ниле, он тянулся узкой полосой, так что можно было одной ногой стоять в прекрасном саду, а другой – в песках пустыни. О высокой культуре древнего населения Анау говорит множество прекрасных образцов керамики и фаянса, относящихся к 3—4-му тыс. до н. э. Многие образцы по красоте и качеству не уступают китайским. Керамика и фаянс очень красивы даже по современным понятиям.
Помимо керамики, археологи нашли множество металлических и костяных артефактов, возраст которых насчитывает 4100 лет. Рукояти бронзовых топориков выполнены в виде птичьих голов. Сохранившиеся в некоторых образцах глаза птиц изготовлены из гематита. Этого минерала нет в окрестностях Анау, скорее всего его привозили из других регионов, что служит подтверждением существования обширных торговых связей древнего государства.
Найдено также множество тщательно отполированных костяных трубок, полых внутри, с вырезанными на них орнаментами и изображениями людей, животных и растений. Археологи предполагают, что трубки имели ритуальное предназначение, так как были найдены среди остатков эфедры, растения, которое зороастрийцы использовали при изготовлении галлюциногенного ритуального напитка. Исследователи нашли на удивление мало захоронений. По мнению профессора Хиберта, жители Анау сжигали умерших, как это принято у зороастрийцев, считающих, что кремация облегчает освобождение души из умершего тела. К сожалению, тот факт, что большинство умерших сжигалось, не позволяет определить точно, сколько человек жило в Анау.
Экспедиция 2000 г., помимо печати с вырезанными письменами, сделала еще одно потрясающее открытие: на стене одного из домов обнаружено изображение, напоминающее человека, облаченного в скафандр. Некоторые археологи считают, что это свидетельство контактов жителей Анау с инопланетными пришельцами, посещавшими Землю в древности.
Пока еще изучение древней культуры не закончено. Неясно, что вызвало закат цивилизации в Анау в I тыс. до н. э.
Велесова книга», спасенная от революции
Ее называют и «Дощки Изенбека», и «Велесова (Влесова) книга». Путь ее к широкому читателю был непрост. Он занял почти век и напоминает мрачный мистический детектив. Начало его восходит ко временам Гражданской войны.
Ехал в 1919 г. офицер белой армии, командир артиллерийской батареи Али Изенбек мимо имения князей Куракиных. Видит: усадьба разграблена и порушена… Казалось бы, чего искать белому офицеру среди печальных развалин? Однако будто был ему голос: «Останови коня. Войди в дом». Так обнаружил Изенбек эту книгу.
В одной из комнат разоренной усадьбы на полу среди опрокинутой мебели рассыпаны были плоские деревянные прямоугольнички странного вида. Дощечки, темные от времени, покрытые плотно вырезанными непонятными знаками, соединенными прямой бороздкою поверху. Многие бы решили: безделица. Но Изенбек был не только строевой офицер. Этот человек в лучшие времена участвовал в археологических экспедициях. Мир воспринимал глубоко и чутко. Писал картины… Почувствовалось ему: дощечки эти есть нечто, имеющее ценность непреходящую. Спасти их надо любой ценой.
Так и «ушла» Книга князей Куракиных вместе с отступающей белой армией. Изенбек вывез «дощечки» из России при эвакуации Крыма. Но что это такое, оставалось непонятным долгие годы. В Европе никто не сумел даже идентифицировать язык, на котором был написан их текст. Но вот однажды в Брюсселе случай свел спасителя наследия нашей древности с Юрием Миролюбовым, тоже эмигрантом, деникинским офицером, великим знатоком славянской старины. В те годы Юрий Петрович был одним из немногих уцелевших экспертов, знающих о «руських письменах» и старинных «текстах на дощках». Вот этому знатоку и показал свое сокровище Али Изенбек. «Дощек» было «два кожаных мешка». Миролюбов расшифровывал их без малого 10 лет: с 1927 г. по 1936-й. По мере продвижения дела отсылал переписанный оригинальный текст и его перевод в Русский музей Сан-Франциско. Туда же отправил и фотографии нескольких дощечек. Вся эта деятельность протекала на квартире Изенбека. Али не позволял другу никуда выносить книгу из своего дома, проявляя непонятную тому осторожность.