Подобные высказывания противоречат друг другу, в частности, ученые приводят различные архитектурные примеры и прототипы, но все они сходятся на одном — бирманская архитектура полностью заимствована у Индии.
В стремлении привязать любой ценой бирманскую архитектуру к архитектуре индийской некоторые английские ученые доходят до курьезов. Люс, один из немногих историков, признающих самобытность паганской архитектуры, рассказывает: «Харви и Хавелл обращаются к храму Боддхгайя в Индии, в котором присутствует арка, типичная для паганских строений, как к примеру заимствований зодчими Пагана от индийцев. Казалось бы, с первого взгляда пример разительный. Арка, столь нетипичная для индийского зодчества, тем не менее существует в одном из наиболее известных храмов Индии». Отсюда делается вывод, что бирманские храмы были построены индийскими зодчими. «Стоит обратиться к эпиграфике, — продолжает Люс, — как со всей очевидностью обнаруживается, что храм Боддхгайя был построен именно бирманскими зодчими, точнее, реставрирован паганскими архитекторами, присланными специально с этой целью из Пагана. Известно даже, что руководил работами бирманский монах Ванаваси и помогал ему Путасин Ман. Арки восстановленного бирманцами храма абсолютно точно указывают адрес их авторов — город Паган».
В стремлении обязательно привязать бирманскую культуру к индийской, преуменьшить самостоятельность культуры Пагана, Харви и Хавелл неожиданно для себя обнаруживают редкий, правда, но интересный случай влияния паганского зодчества на архитектуру Индии.
Проблема происхождения бирманских храмов очень сложна. Решение ее требует доказательств. Естественно обратиться к тем индийским храмам, которые наиболее часто упоминаются как прямые прототипы храмов Пагана, оригиналы, с которых якобы скопированы паганские храмы. Это индийские храмы эпохи Гуптов и в первую-очередь храмы Мамалапурама (кстати, нетипичные для храмостроения индийского средневековья).
Сходство вырубленных в скале храмов Мамалапурама с паганскими храмами настолько поверхностно, что считать их прототипами паганских можно только при большом желании и с таким же успехом, как можно считать их прототипами храмов древнего Новгорода.
Возьмем несколько черт, характерных для паганского храма, и постараемся проследить их в архитектуре Мамалапурама. Паганский храм характеризуется часто симметричным планом, в нем повсеместно употреблена арка как основной конструктивный элемент, за исключением центральной опоры, в храме больше нет колонн, храм почти лишен скульптурного оформления, в нем обязательны пламенные порталы, храм многоэтажен, и коридоры верхних этажей выходят на уменьшающиеся квадратные террасы, увенчивающие куб первого этажа.
Только две из перечисленных особенностей паганского храма, а именно уменьшающиеся террасы (совершенно другой формы и назначения) и кубическая форма первого этажа, можно найти в храмах Мамалапурама. В мамалапурамских храмах начисто отсутствует арка, тяжесть конструкции несут колонны первого этажа, фасады украшены многочисленными скульптурами, само здание тяжело и перегружено деталями, а вместо легкой, стремительной сикхары и шпиля над ней храм венчает громоздкий купол. Квадрат нижнего этажа храма; окружен со всех сторон верандой, а в углах квадратные кельи для статуй божеств и аскетов. Внешний край веранды огражден скульптурными колоннами с капителями.
Еще меньше общего у паганских храмов с индийскими храмами IX–X веков, например с храмом Каджурахо и подобными ему сооружениями «башенного типа», основная масса которых приходится на тяжелую сикхару.
Большим сходством с храмами Пагана обладает маленький храм Лад Хан в Михолли (Южная Индия), однако он воздвигнут в V веке, то есть за полтысячелетия до возникновения Паганского государства, и вряд ли мог оказать прямое влияние на паганских строителей. Лад Хан не похож на другие индийские храмы. Кстати, в нем, так же как и в других индийских храмах, нет арки.
Итак, в Индии храмов, с которых могли бы быть скопированы паганские здания, по-видимому, нет. Индийцам была незнакома или почти незнакома арка. Она появилась в Индии только с мусульманской архитектурой. Индийские храмы, как бы прекрасны они ни были, построены технически более примитивно, чем храмы Пагана. И уже это полностью опровергает мысль о копировании индийских образцов. Да и сам принцип архитектуры, в которой главное — легкость, четкость здания, коренным образом отличается от принципов чаще всего несколько тяжеловесной средневековой индийской архитектуры.
Однако нельзя полностью отрицать индийское влияние на формирование бирманской архитектуры, хотя оно пришло в Паган уже творчески переработанное «посредниками» — монами, пью и другими народами.
Следующим логическим шагом в отыскании истоков паганской архитектуры будет обратиться к Китаю, родине бирманцев. В китайском храмовом зодчестве можно обнаружить здания первых веков нашей эры, которые ближе к паганским храмам (вернее, к храмам пью), чем индийские образцы. Правда, таких зданий немного и они относятся к первым векам нашей эры, но при большом желании можно вывести всю паганскую архитектуру из архитектуры китайской и сделать это не менее убедительно, чем делают сторонники индийского влияния. И в Китае и в соседних с ним странах отыщутся древние храмы, схожие с паганскими как в плане, так и до какой-то степени во внешнем облике.
Конечно, делать на таком основании выводы о китайском происхождении паганской архитектуры наивно. Важно другое: здания, похожие на паганские, можно отыскать не только в Индии, но говорить на основе этого о прототипах и копировании вряд ли возможно.
В принципе неправильно прослеживать истоки зодчества к великим культурам, созданным народами других этнических групп, в других исторических условиях и в другой географической обстановке. В конце кондов паганские храмы внешне похожи на русские средневековые храмы.
Куда логичнее обратиться к самой Бирме, к народам, населявшим ее до бирманцев, к странам Юго-Восточной Азии, культура которых развивалась по путям, схожим с путями развития Бирмы. Культуры пью, монов Раманнадесы, монов Дваравати, тьямов Тьямпы, кхмеров Камбоджи, Фуннани находились на стыке индийской и китайской цивилизации, испытывали в какой-то степени влияние обеих, но не копировали достижения великих соседей, а на основе народных традиций создавали собственные самобытные и замечательные цивилизации.
Города пью, а особенно монов Раманнадесы, изучены еще далеко не достаточно, но крупные археологические работы велись в близком по населению и географическому положению государстве монов в долине Менама — в Дваравати. Это государство было создано раньше, чем государство бирманских монов, и несомненно оказало большое влияние на развитие Раманнадесы.
Уже остатки храмов Дваравати обнаруживают удивительное сходство некоторых деталей с деталями паган-ских храмов. К сожалению, храмы Дваравати разрушены, как и храмы монских городов Бирмы, но сохранившиеся лестницы и главный вход в храм Ват Пра Патон (Дваравати) разительно напоминают соответствующие детали Ананды и Годопалина.
Несколько дальше к востоку возникло в первых веках нашей эры государство Тьямпа.
При изучении храмов Тьямпы обнаруживается не только сходство в деталях, но, что очень важно, в самом духе архитектуры, в восприятии храмовой конструкции. Это государство было основано ранее IV века, но существовало и во времена Пагана, так что концепции зодчих Тьямпы вполне могли оказывать влияние не только на строительство и архитектуру Камбоджи и Фуннани, но и на архитектуру Дваравати и соответственно на архитектуру монов Раманнадесы. Тьямские купцы торговали с Индией, и перевалочными пунктами часто служили монские порты. Это способствовало ранним (возможно, уже с VII–VIII веков) связям монов с тьямами.