Хладнокровный, спокойный и собранный, Аксель Трималхио для всего мира был
настоящим самаритянином. За исключением тех случаев, когда он был со мной, он
прекрасно себя контролировал и был чист как стеклышко.
Я взглянула на Акселя, когда эта мысль потрясла меня.
Он прекрасно себя контролировал и был чист как стеклышко.
Несмотря на то, что у него был тот же недуг, что и у моей дочери, Аксель подходил ко
всему по-другому. Как ему удавалось?
Возможно, я неправильно смотрела на ситуацию. Я бежала от Акселя, и на то были
веские причины, но сейчас представился редкий случай узнать о том, как кто-то с таким
заболеванием, как у Поппи, живет полной жизнью.
Я перепробовала все с Поппи и уперлась в стену. Вселенная вдруг одарила меня
ресурсом, который иначе был бы недоступен. Аксель, конечно, был не в себе, но он
хорошо скрывал это на публике.
В кои-то веки я могла бы переломить ситуацию и использовать Акселя для того, чего
хотела больше всего: счастливой и здоровой жизни для своей дочери.
— Оказывается, твоя дочь точно такая же как я. - Снова заговорил он.
Я фыркнула.
— Я полагала, что кто-то вроде тебя высокого мнения о себе?
— Так и есть.
— Тогда почему ты утверждаешь, что Поппи не процветает, будучи в точности такой же, как ты? Не похоже, что она делает что-то сильно отличающееся от тебя. - Сказала я так
беспечно, как только могла, надеясь, что он клюнет. Последнее, что мне было нужно, -
это чтобы Аксель узнал, что у него есть то, чего я хочу.
Аксель затих, машина медленно остановилась перед светофором. Наклонив голову, он методично наблюдал за мной, исследуя меня кусочек за кусочком. Взгляд был таким
напряженным, таким собственническим, что моя кожа запылала от ощущения, похожего на тысячу укусов огненных муравьев.
— С той разницей, что я могу контролировать своих внутренних демонов, а она как
рыба, вытащенная из воды... И ты хочешь знать, как я это делаю.
Конечно, он понял, что я задумала, - он всегда был на шаг впереди меня.
— Почему бы тебе не спросить меня о том, что ты действительно хочешь знать, принцесса? - спросил он, когда загорелся зеленый. Верхняя часть моего тела
откинулась на сиденье, когда Аксель рванул с места на полной скорости.
— Хорошо. Пожалуйста, расскажи мне, как ты контролируешь свои реакции.
— Только если ты расскажешь мне кое-что первой, - дружелюбно ответил он.
С ним всегда был какой-то подвох.
— Что ты хочешь знать?
Я предполагала, что он поинтересуется моей новой жизнью, поэтому была поражена, когда он спросил:
— Была когда-нибудь на рейве или музыкальном фестивале?
Я моргнула, ошеломленная.
— На тех диких вечеринках с электронной музыкой, где все полуголые и под кайфом от
экстази?
Его рот скривился.
— Да.
— Какое это имеет отношение к Поппи?
— Отвечай на вопрос.
— Мой единственный опыт участия в музыкальных фестивалях - это наблюдение со
своего балкона в прошлом году.
Он проходил на набережной напротив нашего дома в городе. Я не слышала ничего, кроме различных битов, звучащих как бум-бум-бум в течение восьми часов.
— Все, что я помню, - это орды почти голых людей, накачанных наркотиками, бегущих к
озеру Мичиган в нулевую погоду.
Его губы поджались.
— Ты принимала участие?
Я насмешливо хмыкнула.
— Ты спрашиваешь, участвовала ли я в рейв тусовке с наркотиками, или в купании
голышом после?
Сердитые глаза метнулись в мою сторону при упоминании купания голышом.
— И то, и другое. - Сказал он отрывистым тоном.
Аксель был невозможен. Он не мог злиться после того, как сам задал этот вопрос.
Я одарила его взглядом, полным неверия.
— А ты как думаешь?
В его глазах появился зловещий блеск. Какая бы мысль ни вызвала у него такое
выражение на лице, мне она уже не нравилась.
— Открой бардачок, - внезапно приказал он. Клянусь, он был самым странным
человеком на свете.
Моя рука метнулась вверх, чтобы нащупать ручку бардачка и открыть его. Техпаспорт
на машину и документы были сложены в аккуратную стопку. Под ними лежал один из
тех перекидных блокнотов с ручкой, воткнутой в спиральный корешок.
— Возьми его. - Он кивнул в сторону блокнота.
Я была слишком морально истощена, чтобы анализировать его намерения, и
уступила.
— Запиши пункты, - проинструктировал он.
— Какие пункты?
— Рейв и купание голышом. Если ты не делала этого раньше, они заслуживают того, чтобы быть в твоем списке.