Толпа ответно гремела глотками людей и труб.
А Василь качался на голове Дерябина и шептал:
— Что русск, что вотск — Одно! Октяб! Октяб!
Часом позже сосед по вагону спросил Василя:
— А ты, паря, куда? Домой? Али с нами, на Колчаку?
Удмурт, вскидывая голову и винтовку, твердо ответил:
— Домой нет! Октяб! Надо слез отливать. С вами, товарища! — И потом, оборачиваясь к мертвым корпусам, уже тихо прибавил: — Пока!
В спокойных руках Василя так же, как одиннадцать лет назад, жарко бухнув, тяжело отдала новенькая, сверкающая лаком и воронением винтовка.
В двухстах метрах впереди, у самых мишеней, за бетонным щитом прикрытия, трижды полоснулся алый флажок заметчика.
— Десятай… Рассеивает мала. Кучна кладет. Годна! — неспеша произнес Василь и привычным движением опустил ружье на вагонетку приемщика.
Рельсы скрипнули, и новый штабелек девственно сверкающих винтовок подвинулся к стойкам дальномера.
— Опять с руки хлещешь, глазастый?! — зажимая свою винтовку в станок, чуть завистливо спросил солидно бородатый сосед-пристрельщик. — Какую сегодня?
— Девяност пяту, — старательно выговаривая число, сказал Василь. И улыбка его смуглого липа была полна прежнего наивного света. Только в глазах горели новые огни: стремления к цели и упорства. — Девяност пяту, — повторил он, — с руками. Ударник есть — так надо количества повышать. С руки — скорейча. В отделочном цеха — завал. Ствольно-коробочном — завал. Разгружать на да. Ускорять нада. Потом с руки будешь — для поля не отвыкнешь. Когда время будет опять в военно поле итти!
И Василь любовно вскинул к щеке новый шлифованный приклад.
За спинами пристрельщиков гудел завод.
А впереди, на стрельбище, настороженно хлестали выстрелы.
— Работай! — гремели станки.
— Будь готов! — отвечали винтовки.
Так оружие охраняло труд.
На второй полосе вотской газеты «Гудыри» («Гром»), под крупным затолок ком, на виду заметка:
«…к тринадцатой годовщине Октября— лучших ударников в партию.
Мы предлагаем… 15) Терелейна Василя, пристрельщика, удмурта, участника гражданской войны, контуженного… Повысил свой пропуск до двухсот десяти винтовок в день. Принятое предложение его об изменении уклона зеркал прицельного дальномера дало заводу экономию…»
Вот он твердо ступает, тщедушный вотский зверек, в котором человека выковал Октябрь. Улыбаясь, идет он в октябрьской колонне с плечом, подпертым братским плечом, по гладко мощеным улицам столицы свободной Вотляндии— нового Ижевска. Идет мимо четырехэтажной громады клуба металлистов, высящегося на том самом месте, где брал он когда-то баррикаду белых.
Идет под октябрьскими знаменами…
КАЗНЬ
Рассказ Филиппа Гопп
Рисунки Ю. Пименова
I. Товарищ, мистер и третий
В один и тот же день в Нью-Йорк прибыли два человека. Событие само по себе мало значительное, если принять во внимание, что в город этот с семимиллионным населением ежедневно приезжает из разных мест до полутора миллионов человек.
Товарищ Савичев, представитель Амторга, прибыл из Шербурга на пароходе «Олимпик». Мистер Нельсон, крупный лесопромышленник, экспрессом из штата Мен.
И тот и другой остановились в отеле «Пенсильвания» — в самой большой гостинице Нью-Йорка и всего мира. Савичев в отель прикатил из гавани на авто, Нельсон с Пенсильванского вокзала (находящегося против гостиницы) прибыл по подземной дороге, подвезшей его к самому лифту.
Американцу номер был заказан по телеграфу, в отеле он останавливался уже не в первый раз, и поэтому без новых впечатлений, без обычных формальностей он через несколько мгновений предстал у себя в номере перед поджидавшим его компаньоном, лесопромышленником мистером Холлом.
Русский не избежал впечатлений и формальностей. Грязной и однообразной показалась ему пристань с бесконечными красными зданиями пакгаузов, Громады небоскребов, словно футуристические рисунки, намалеванные на серых полосах картона, мчались мимо авто на центральных улицах. И наконец отель «Пенсильвания» — чудовище с тремя двадцатиэтажными башнями, окруженное галле-реей магазинов — проглотило его. Он прошел колоннаду главного входа и очутился в «мейн-руме»— огромной приемной отеля.
«Пенсильвания» насчитывает две тысячи двести номеров. Армия постояльцев и их посетителей, батальоны прислуги шныряют целый день по лестницам, коридорам и залам отеля. Гул голосов не умолкает день и ночь в мейн-руме.
Сопровождаемый подбежавшим боем товарищ Савичев подошел к стойке, где за бесчисленными перегородками у строгих конторок стучали на пишущих машинах кукольные барышни. Прилизанный клерк задал ему вежливый вопрос и быстро продиктовал своей машинистке его фамилию и номер его новой комнаты. Копия этого печатного листка молниеносно была передана в «картотеку комнат», а оригинал — в «почтовую картотеку».
Получив ключ от номера, товарищ Савичев перешел на попечение к бою, у которого на рукаве был вышит трехцветный флажок бывшей Российской империи. Это должно было соответствовать национальности приезжего (бой прекрасно владел русским языком), но мало соответствовало действительности. Савичев усмехнулся. Не потребовать же ему боя с красным флажком. Пусть их, американцы, забавляются.
В коридоре у двери своего номера товарищ Савичев быстро пробежал глазами инструкции служебному персоналу отеля, подписанные заведующим, мистером Статлером. Основной принцип, преподаваемый великим мистером Статлером служащим, был принцип незаметного обслуживания. Впоследствии Савичев убедился в точном выполнении этого принципа.
Номер убирался утром во время завтрака, до возвращения из ленч-рума — отельного ресторана. В стене номера был чудесный шкаф, имеющий соединение с коридором. В этот шкаф можно было положить белье, вложенное в бумажный пакет, заполнив бланк числом, к которому оно должно быть выстирано, и точно к сроку выстиранное белье обнаруживалось в шкафу. То же можно было сделать с обувью, требующей починки, и с платьем, нуждающимся в утюжке. Слугу не надо было расспрашивать о телефонных вызовах, на столе автоматическая телефонограмма рассказывала то, что мог переврать утомленный запутавшийся слуга. Тут же рядом, на столе каждый день появлялся свежий номер газеты, издаваемой отелем. В газете список новых постояльцев, интервью с постояльцами-знаменитостями, биржевые курсы.