Вопросов можно задать много. Я далёк от мысли, что Ксения Букша, писатель опытный и искусный, просто не сумела найти ответов. Видимо, затемнённость финала её романа сознательна. Кстати, у того же классика, у Джорджа Оруэлла, тоже нет ответа на вопрос: существует ли Старший Брат, или это лишь символ Партии, которому автор дал внешнее сходство со Сталиным. А в «Рамке» есть намёки, позволяющие соотнести царя с нашим нынешним президентом.
Так или иначе, архитектура романа не представляется удачной. Он как бы меркнет – от чёткого уверенного начала к провисающей развязке. Тем не менее прочесть его стоит.
Вживаюсь в глубину столетий
Вживаюсь в глубину столетий
Литература / Библиосфера / Поэзия
Теги: Анатолий Объедков , поэзия
Анатолий Объедков
Автор 10 поэтических сборников. Член Союза писателей России. Стихи публиковались в газетах «Литературная Россия», «День литературы», в журналах «Наш современник», «Невский альманах», «Север», «Российский колокол», «Литературная столица», «Новгород литературный» и др. Переводились на английский язык.
* * *
На куполах софийских снег
Мерцает вместе с небосводом,
Вечерний кремль как бы во сне
Дохнёт ушкуйскою свободой.
Не спит он, землю сторожит,
Как встарь при князе Александре,
А месяц душу ворошит,
Хотя он в тучке, как в скафандре…
Но мгле не спрятать светлый лик,
Он где-то рядом с куполами,
И ветер снег сдувает с них,
Чтоб облака вдаль уплывали.
И я зачем-то нынче здесь
Вживаюсь в глубину столетий
И, растворяясь в звуках весь,
Спешу не только кремль приметить, –
Всё то, что кроется за ним,
Что в суете не досмотрели
И то, что мы в себе храним,
Под шум разбуженной метели.
* * *
Сибирь…
Звучит державно слово,
В нём сразу слышится: Ермак,
Урал, острог, поход суровый
И уходящий в бездну мрак.
И, как в тайге, я в нём теряюсь –
Чащобы, соболь, рудники.
С ним словно жизнь свою сверяю
И крепость вверенной строки.
Меня, возможно, вспомнит кто-то
В Новосибирске. Я был юн,
В цеху я мастером работал,
Мне песни пела Гамаюн.
И Обь струилась величаво,
И не было ещё метро,
Но слово вещее звучало,
Его я чувствовал ядро…
* * *
Мне говорят: «Так жить нельзя.
К чему теперь твоя стезя?
Не красота спасает мир
И не дряхлеющий кумир…
Смотри: доволен всем народ –
И он, униженный, лишь пьёт,
Для олигархов жалкий раб,
Не встать с колен ему: он слаб».
Что я могу в ответ сказать? –
Всё ж возродится Русь опять,
Что гениален мой народ
И счастлив тот, кто с ним живёт.
И пусть наш век не столь простой –
В нём Пушкин, Лермонтов, Толстой,
В нём звон церквей и высь креста,
И лик незримого Христа.
* * *
Церковь Иоанна на Опоках
На Торговой в сумерках стоит,
Языком совсем другой эпохи
Со звездой рассветной говорит.
Можно здесь бывать и долго слушать
Всё, что нам не чуждо под луной,
Только мы, расхристанные души,
Не поймём всей мудрости земной.
Этой церкви скучно средь деревьев
День и ночь в безмолвии глухом
Вспоминать о бывшей славе древней,
Что летела на коне верхом.
Нестареющий и неустаревающий
Нестареющий и неустаревающий
Литература / Библиосфера / Юбиляция
Теги: Эдуард Лимонов , юбилей
Эдуарду Лимонову – 75 лет. Звучит солидно и как-то грузно. Что совсем не вяжется с мальчишеским и дерзким обликом Лимонова – абсолютно молодого – поэта, прозаика, политика.
Яркого, эпатажного, но главное – искреннего. Искреннего во всём, что он делает. Ведь эпатаж никогда не был самоцелью. Привлечь внимание – да, хотелось. И получалось. Но не в этом дело. Ранимая лирическая сердцевина – вот что всегда было важным и в стихах его, и в прозе. Крепкое этическое начало, вокруг которого можно позволить любую эстетическую разнузданность и эмоциональную безудержность... Книги Лимонова – одно сплошное беспокойство духа, но это беспокойство высочайшей человеческой пробы.