Стая неведомых прожорливых птиц внезапно влетела в прошлую пятницу в магазин N 140, где в 1976-79 г.г. работал продавцом Б.Г., и мгновенно уничтожила все запасы яиц типа "бой", после чего, плотоядно смеясь и подпрыгивая, птицы пошли по направлению к рок-клубу N 18, где их уже поджидал известный нейроорнитолог Петр Лукьянов и его знаменитый сиреневый "ситроен" без крыши, руля и колес.
Взгляд из объектива
Андрей "Вилли" Усов - одни из наиболее опытных и известных питерских рок-фотографов. Снимает давно, много и хорошо. Читателям "А" и "Ш". видимо, будет любопытно прочесть беседу с человеком, который фактически является штатным фотографом АКВАРИУМА (т.е. теперь эта должность, наверное, называется иначе - фотограф группы Б.Г.) и фотографирует эту братию очень много лет. Некоторые из его оценок могут показаться очень субъективными; так, собственно, и есть, но Вилли имеет на это полное право. Остается добавить. что беседа проистекала у Вилли в тот момент, когда во всем доме вторые сутки был вырублен свет. Горели свечи, как на ранних квартирных концертах АКВАРИУМА...
А.Г. - С какого времени ты стал снимать АКВАРИУМ?
В. - Если считать, что АКВАРИУМ начался в марте 75-го - а я твердо так считаю, потому что все, что было до того, до встречи Севы Гаккеля с Борисом Гребенщиковым, АКВАРИУМОМ, как таковым, еще не было. С выступления в клубе "Эврика" начинается для меня АКВАРИУМ: Фейертаг читал лекцию, Саша Ляпин пришепетывал самостоятельно. Сева Гаккель выступал с АКВАРЕЛЯМИ, а Боря с Дюшей и Фаном, жизнерадостно улыбаясь, делал два аккорда на 12-струнном "Орфее"... Потом мне Сева сказал, что это новая жизнь для него, что он сейчас на таком подъеме... "Приходи, посмотри, послушай, как это у нас получается..." И в какой-то майский день я приехал к Севе домой и увидел там Борю - он играл с обнаженным торсом на 12-струнной и Севу - он играл на виолончели. Все это происходило как-то очень красиво, и я их поснимал. Вот это начало. Я считаю, что с мая 75-го я начал снимать рок.
А.Г. - Потом ты стал снимать АКВАРИУМ регулярно...
В. - Да. Хотя у меня было очень много музыкальных амбиций, я был музыкантом всегда, и сейчас считаю себя музыкантом (у меня были группы всякие, смешные, я очень много пел), но мне казалось, если я это не сниму, то никто не снимет. И действительно, никто это толком и не снимал. А я уже тогда умел хорошо фотографировать, и я стал снимать... В 1978 году это произошло - я построил тогда свою гитару - ту гитару, на которой Боб потом много играл - много есть фотодокументов, где он с этой гитарой, - и вот эта самая гитара, мной построенная для меня же, не ставшего музыкантом на сцене, была продана Боре за символические триста рублей. Это был конец. Я наигрался и стал фотографом. Я ушел тогда с работы (я работал в аэропорту авиамехаником по радиооборудованию), бросил все и ушел в фотографию. Почти тринадцать лет я работаю фотографом.
А.Г. - Кому принадлежала идея делать фотообложки альбомов АКВАРИУМА?
В. - Первая обложка - это "Братья и сестры", потому что она впервые делалась как обложка, и наша фотосессия была специально для обложки. Это, конечно, идея Бори. Он хотел, чтобы эта запись была как-то специально оформлена. У меня есть все эти негативы. Эта обложка делалась так: отдельные негативы с фотоизображением плюс припечатывалась текстовка и все это наклеивалось на картонную коробку. Очень сложно, неудобно и непрофессионально.
А.Г. - Ты столько лет снимаешь одних и тех же людей. У тебя возникали с ними какие-то особые отношения, как, скажем, с фотомоделями?
В. - Да. Я даже могу фамильярно гаркнуть...
А.Г. - Нет, я не об этом...
В. - Ну, во-первых, я знаю, что они могут. Четко. Если я снимаю Гребенщикова на концерте, то я смотрю и знаю: это у меня есть, вот этот жест я видел, вот это я терпеть не могу, вот это - я после концерта ему скажу: "Боря, так нельзя, на тебя же люди смотрят", а вот это - я еще не снимал. Я жду вот этого. И он обязательно это сделает.
А.Г. - Это по наитию или ты просишь его...
В. - Я никогда не прошу. Я стою внизу: в толпе или за кулисами, я никогда не вторгаюсь. Я из тех фотографов, кто четко соблюдают этику.
А.Г. - Кто из АКВАРИУМА был для тебя наиболее интересен?
В. - Очень долго для меня был интересен Борис. Всегда для меня интересен Сева Гаккель. Сева Гаккель мне нравится внешне и практически всегда. Его интересно снимать, но теперь он очень часто отказывается и не дает себя фотографировать.
А.Г. - А если ты его случайно все-таки снимешь? Он засветит пленку?
В. - Нет. Я снимаю в таких ситуациях, когда он в контексте, при котором меня нельзя обвинить, что я его фотографирую. Если Сева сказал - нет, Вилли, не надо, я его ни в коем случае снимать не буду. Зачем напрягать человека?