Марат: Я тебе так пунктирно скажу... Музыка АКВАРИМА мне всегда нравилась, сначала мне нравилось то, что происходило, когда я был рядом. В восьмидесятые, мне нравилось то, что он мне присылал, и ещё заметно было, что резко улучшилось качество звука и качество исполнения. Потому что, как ты помнишь, АКВАРИУМ всегда был в некотором смысле бардачной группой – тексты и мелодии хорошие, но исполнение всегда жуткое. Потом, в девяностые годы, АКВАРИУМ мне разонравился... Всё что называется «русский период», все эти «Государыни» и прочее – всё это было мне абсолютно неинтересно, никакого удовольствия я не получал от этих дисков. А потом опять АКВАРИУМ стал мне нравиться. Всё дальше и дальше, и последние записи и вовсе меня радуют.
В общем, несмотря на годы и бессистемное общение, в итоге ты остался верен группе, с которой тебя всегда очень многое связывало.
Марат: В общем, да. Хотя я с удовольствием слушаю и другие разные музыки.
Ну да, это понятно, другого очень хватает. Было бы тупостью полной торчать только на чем-то одном.
Марат: Знаешь, в контакте есть какие-то группы любителей и поклонников АКВАРИУМА, которые меня поражают той самой тупостью, о которой ты говоришь.
Ой, не говори… поклонники, любители, адепты... хрен знает, чего и кого там только нет! Что делать, людям хочется как-то быть близкими ко всему «аквариумному»! Ну, например, Боб давно не может просто пройти по улице. Но Невскому, например. Это просто нереально! То есть, пойти-то он может, конечно, однако человека сходу начнут доставать или насиловать, тут же на улице. Вот он мне однажды рассказал, что пошёл как-то гулять ночью по Фонтанке – и то начались наезды поклонников. Ночью, белой ночью! Или вот, например, не так и давно, была выставка его фотографий и картин на Пушкинской, 10. Было, конечно, море народу и всех, разумеется, интересовала эта грань его творчества, но всё равно, самый градус общей реакции был полон такой особенной и специальной околоаквариумной патологии, но, понимаешь, Марат, процесс это такой вроде как уже и неизбежный, и деваться от него некуда.
Марат: Да, это уж понятно...
Но вот теперь, насколько я могу судить, интервью он перестал давать, что и неудивительно, но творческие музыкальные действия и планы остаются у него прежними, только они немного изменили свой ракурс, что и приятно, и здорово.
George
АЛЕКСЕЙ ЗУБАРЕВ:
ОЧЕНЬ СТРАННЫЕ ВЕЩИ СТАЛИ ПРОИСХОДИТЬ ЗА ПОСЛЕДНИЕ ДВА ГОДА
Сначала мы стали разговаривать с гитаристом АКВАРИУМА Алексеем Зубаревым про кино, о кинопроизводстве, о его участии как композитора в создании многих фильмов.
В своё время мы с тобой уже говорили о твоей кинодеятельности, это было очень давно – лет сто или лет пятнадцать тому назад...
Алексей: Или сто пятнадцать.
Да, что-то вот такое... Но как я понимаю, твоя кинодеятельность и теперь весьма активно продолжается. В каких формах? Это сериалы, игровые фильмы, детская музыка, инструментальная?
Алексей: Это и сериалы, и видовые, и документальные, и сейчас всё это настолько развилось, что я понял – один уже работать не могу и мы начали работать с Колей Бичаном. Наверное, это началось ещё до двухтысячного года. Я тогда оказался один и не умел на компьютере ничего делать, я даже включать его не умел. А до этого я работал с Никитой Ивановым-Номаном, он делал всё, ну а я считал, что моё дело – это нотки и инструменты, а его – нажимать кнопки и заниматься звукозаписью, он очень хорошо умел помогать с аранжировками, с оркестровками, очень ценный человек, но в какой-то момент он решил действовать самостоятельно и я оказался у разбитого корыта.
Всё это очень здорово и интересно, но я не стану скрывать, да ты это и сам знаешь, что тема моего разговора будет иметь отношение не к кино, а к несколько другой области жизни твоей. И снова вспоминается мне, и тоже это было много-много лет назад, когда после некоего концерта группы под названием АКВАРИУМ в «Юбилейном» тебя выступать не позвали...
Алексей: Да…
И ты тогда был жутко обижен, и ты ругался, и я помню твоё злобное интервью, в котором ты проклинал АКВАРИУМ, и немало ругался... Получалось, что для тебя тогда была поставлена такая чёрная черта в жизни.
Алексей: Ну да, тогда мнений разных было много и я думаю, что даже был прав, хотя мог и переборщить тогда с руганью, что было, в общем-то, наверное, зря. До какого-то момента я очень сильно был уверен... мы все такие интеллигентные и очень этичные люди, которые ежели что и совершают, то, по крайней мере, это обговаривают. Мы, наверное, имеем тенденцию сейчас быть такими, и мы можем быть такими...