Я целовала его самозабвенно, даже протянула одну руку и сжала его яйца, что стало для него неожиданностью. Он улыбнулся, не прекращая поцелуя. Он делал слишком много всего одновременно, и ощущения были непередаваемыми. Я не знала, что так можно.
У нас есть сутки, сказал он. Ладно, он многому меня научит за эти сутки. Спасибо и на этом.
Эти мысли немного охладили мой пыл, да и нога затекла. Я встала на обе ноги и повернулась к нему спиной, легла грудью на мягкий батник, поверх разрушенной башни из шин. И он вошел в меня сзади, но при этом все равно подтянул меня к себе и стал гладить и ласкать соски. Потом его рука снова поползла ниже, мне пришлось приподняться. И он снова ласкал меня между ног, а мой скепсис, что нельзя кончать так часто, таял на глазах. Он ускорился, он стал входить быстро и резко, все глубже. А его пальцы раздвинули мои складки и добрались до самого сокровенного места.
Понадобилось пару секунд.
Я прошептала его имя и кончила в его руках, содрогаясь всем телом, а он трахал меня еще сильнее и быстрее. И этот оргазм длился, длился, пока меня не накрыл еще один, откуда-то из глубин, такой силы, что я закричала в голос от удовольствия.
Алекс кончил тогда же. Я чувствовала, как он дрожит внутри меня, чувствовала абсолютно все внутри себя и думала, что, черт возьми, впервые я испытала этот… как его… оргазм второго типа. Не от внешней стимуляции. А тот, редкий. Да как же его… У него такое было, совершенно неромантическое название.
Вагинальный, во!
Анатомичное слово не передает, конечно, всей степени восторга. Это же надо. Это я тоже так умею, получается! Я о таком только в женском журнале читала. Там были какие-то несчастные проценты женщин, которым посчастливилось и они могли испытывать этот тип оргазма почти каждый раз во время секса. Его очень подробно описывали и я читала об этом с долей сожаления. Как будто все уже давно летают на Луну, а я никогда не смогу.
Ну вот, слетала.
Я дышала глубоко и часто, чувствовала, что Алекс из меня вышел, но стоял рядом, полупривалившись к этим шинам, тоже тяжело дышал. Гладил меня по спине. Нежно, словно благодарил.
Я выпрямилась, поднялась. Колени предательски дрожали.
Коснулась его губ.
— Это было невероятно, — прошептала я. — Я не могу не поблагодарить тебя за это.
Он с улыбкой закатил глаза, провел пальцами по груди, но опять же иначе. Нежно, как скульптор по мягкой глине.
-— Я почувствовал, — сказал он.
— Правда?
— Ага. Этот оргазм ни с чем не спутать.
Ему удалось затушить мои восторги одной фразой. А я-то, Америку открыла.
— Эй, что с тобой? — он провел пальцем по щеке. — Прости. Я кажется, что-то не то сказал?
— Угу, — всхлипнула я.
Ну, Ира, нет! Только не это! Что за черт!
— Оу, детка, — он притянул меня к себе, обнял. — Прости, я не сравнивал тебя с другими. Я испытывал такое с женщиной когда-то очень давно, честно. Еще в колледже. Меня тогда соблазнила женщина на десять лет меня старше. Для парня восемнадцати лет это было незабываемо, и по многим на то причинам.
— Повезло ей, — всхлипнула я.
Сучка попала в те скромные проценты статистики, еще как повезло!
— Она говорила, что такой оргазм требует долгой подготовки, особой техники проникновения, короче, много всякой ерунды. Я верил. Молодой был. А с тобой так все просто вышло, естественно. Ты особенная.
— Это ты особенный. Никто не делал со мной этого.
Он сжал зубы.
— Хм. Да, вот теперь я понял, что ты почувствовала.
Я хмыкнула.
— Прости, что расчувствовалась. Со мной такое бывает только, когда я не на таблетках.
— Правда? Без таблеток ты рыдаешь после секса?
— Хуже. Я рыдаю после каждого оргазма. А когда у меня овуляция, я вообще только и могу, что о сексе думать. Я готова им днями напролет заниматься. Это ужасно.
— Ну-у-у не знаю, — он рассмеялся. — Звучит, здорово.
— С тобой может быть это и было бы здорово… — начала я, а потом вовремя заткнулась, прикусив губу.
У нас есть только эти сутки, черт. И время пошло. Не надо забывать.
Он тоже помолчал.
— Хорошо, что ты сейчас на таблетках, да?
— Ага, — отозвалась я.
— Можешь идти? Отошла?
— Да. Спасибо.
— Да хватит же меня благодарить постоянно. Детка, тебя что, не гладили и не говорили с тобой после секса никогда?
— Можно я не буду отвечать на этот вопрос?
— Можно, — вздохнул Алекс.
«Врум-врум» уже не производил на меня такой эффект. Но поверьте, я ехала на том мотоцикле и сияла, как женщина, которая способна получать от секса максимум удовольствия. Если бы был вечер, я бы освещала улицы Нью-Йорка ярче той иллюминации.