— Значит, вы — Лавузен?
Художник поклонился.
— Но, сэр, этого не может быть! — взметнулся Марч.
— Послушай, дорогой! Твое лицо напоминает мне сомневающегося идиота, каких так: много в эпоху гениальных открытий человечества, — примирительно заметил Лавузен. — Я просто доказал, что ты неправ и должен будешь взять обратно свои слова о моем, сумасшествии.
— Конечно! Я извиняюсь, готов признать себя щенком, хотя бы для того, чтобы всю жизнь следовать за вами, мсье Лавузен, если вас так можно назвать.
Художник строго посмотрел на него.
— Разумеется, для тебя я Лавузен. Для других… Дай руку, Марч. Мне кажется, что мы будем друзьями.
— Англо-французский союз, — с полуулыбкой ответил Марч.
Лавузен поморщился.
— Ммм… Это будет похоже на жульничество. Просто деловой союз.
— Но как вам это удалось? Мсье Лавузен, сознайтесь теперь, что это шутка!
— Ты непоправимо глуп, Марч! Рассказывать слишком долго. Препараты, химия, сплавы, кожа какого-то животного — целая мастерская. Я ничего не помню. Это был какой-то транс. Кроме того, я больше следил за этим человеком, чем за его работой.
— Лавузен, вы говорите, что наука — это» мастерская безумия?
— Может быть! Я пошел дальше. Мне хочется проверить одну упорную формулу англичанина— здравый смысл. Вот зачем понадобилось это перевоплощение. Но довольно болтовни. За дело, Марч, или… — художник указал на дверь, — вы свободны.
Несколько минут Марч колебался.
— За дело, мсье Лавузен! Я не знаю, чего вы хотите, но я ваш. Сходят с ума один раз, и теперь мне уже все равно.
Лавузен улыбнулся.
— Возьмите газету, разверните первую страницу.
— «Принц Уэльский путешествует», — прочел Марч.
— Что ты там видишь? — быстро спросил Лавузен.
Марч взглянул на художника, потом на портрет в газете — и провел рукой по лбу.
— Вы, сэр?..
— Очень рад слышать это признание из твоих уст.
Марч устало опустился на кровать.
— Это выше моего рассудка. Но, Лавузен, кто же из нас сошел с ума? Теперь я уже не знаю наверное.
— Успокойся, это вселенная сошла с ума. Мы с тобой — воплощение здравого смысла…
На другой день, зайдя в ателье Лавузена, Марч не нашел там никого. Не веря глазам, Марч разорвал лежавший на столе конверт. В записке было написано:
«Дорогой друг! Меня неожиданно вызвали в Лондон дела государственной важности. Если хотите, приезжайте. Жду по следующему адресу: Пикадилли, гостиница «Нормандия». Спросить под именем Арчибальда Гледдон.
Ваш Анрц Лаузен (П. У.)
Чувствуя боль в груди и сумятицу мыслях, Марч отвернул штепсель и на столе заметил деньги, прикрытые газетой. Триста франков кредитками…
Этот отрывок взят из только что вышедшей в свет в издании «ЗИФ» книги Анатолия Шишко «Конец здравого смысла» (Стр. 144. Ц. 1 р.). В этом сатирическом романе, с легким налетом фантастики, едко высмеивается традиционный «здравый смысл» английского буржуа и общий рекламно-предпринимательский уклон капиталистической культуры. В романе выведен ряд известных широким читательским кругам английских общественных деятелей.
ОТ РЕДАКЦИИ
Не забудьте заполнить прилагаемую при этом номере предподписную анкету и прислать ее поскорее в редакцию «Следопыта».
СЛЕДОПЫТ СРЕДИ ГАЗЕТ
Мы так прочно усваиваем с первыми уроками по мироведению представление о нашем Солнце, как о величайшем светиле Вселенной, что просто не можем представить себе существование звезды большей, чем Солнце, величины.
А такая звезда есть. Это — Канопус, величайшее из величайших светил, долгие годы представлявшийся взорам ученых самой заурядной звездой.
Все представления о подлинном центре мира в корне разрушены результатами трудов астронома Валькея, отдавшего десятки лет делу изучения этой звезды.
Результаты наблюдений Валькея потрясающие: объем Канопуса в два миллиона четыреста двадцать тысяч раз больше объема Солнца, т.-е. масса Канопуса так велика, что для того, чтобы смастерить другой подобный ей «небесный мяч», понадобилось столько же материала, сколько пошло бы его на изготовление 3 триллионов 146 миллиардов таких жалких шариков, как наша Земля.