В тридцатые годы стали обживаться. Поставили огромный ветряк — для выкачки грунтовых вод. Построили барак, в нем лабораторию с бухгалтерией, красный уголок и квартиры научных сотрудников. Электричество появилось только в пятьдесят шестом. Строили и отдельные бараки, самый красивый был директорский — мансарда со скошенной крышей и шпиль...
Атмосфера, напоминающая «Белые одежды» Дудинцева; правда, там генетики, а тут почвоведы, болотоведы.
В тридцать пятом году посеяли на болоте многолетние травы.
К сороковому начали распространять опыт, скоростное мелиоративное строительство, колхозы освоили 15300 гектаров болот, создали пастбища, которые давали высокие урожаи сена (потом, впрочем, выяснилось, что цена богатых урожаев — обеднение почвы...)
Изучали способы освоения выработок, испытывали десятки и десятки сортов и видов растений, из фрагментов вырисовывалась агротехника.
Станция находилась в составе Всесоюзного научно-исследовательского института болотного хозяйства, в Институте исследования трав и кормов им. Вильямса.
В сорок первом году на Лугоболотную эвакуировали ученых из Москвы и Ленинграда, доктора наук, члены- корреспонденты дали станции новый заряд энергии. Но прошло еще лет сорок исследований и опытов, прежде чем сложилась нынешняя картина — заповедник, болото, луг, многолетнее культурное пастбище.
За сто лет на станции сменилось два десятка директоров. Среди них встречались разные люди.
А один из последних директоров, Ирина Александровна Ветроградская, руководила четверть века. Приехала молодой аспиранткой, ходила босиком по полям, лугам. Что не мешало проводить тут международные конференции. И самим, случалось, ездить: на симпозиум по низинным торфяным почвам в Англию, на луговодческий конгресс в Японию.
Тема-то, которой занимались, имела мировое значение.
Интересная у них есть книжка, неопубликованная, составлена сотрудниками опытной станции и учителями. Называется: «Полюби эту вечность болот.» — слова Блока. Своеобразная энциклопедия навеянных болотом чувств и мыслей замечательных ученых, писателей и поэтов. Дополненная вятскими историческими документами и рассказами живущих на болоте людей. Вот, сижу и листаю.
Сначала, признаюсь, лезу в интернет.
Болото. «Избыточно увлажненный участок земли, на котором происходит накопление неразложившегося органического вещества, превращающегося в дальнейшем в торф.» По Далю: «непросыхающая грязь, низкое место, постоянно заливаемое родниками, отчего и образуется особая растительность и кислая». Болото, топь, топкое место, трясина, грязь, лужа. «Не ходи по мокру. Лысый, как черт в болоте» (Словарь синонимов).
Чаще встречаются в Северном полушарии. Общая площадь — около трехсот пятидесяти миллионов гектаров. Семьдесят процентов болот практически не затронуты человеческой деятельностью. .Сфагновые мхи... Болотные птицы, лягушки, пиявки, мошкара, комары. Болотные огни.
Сегодня в стране самая протяженная система болот. Треть болот мира — в России.
Первоначально Лугоболотная была чем-то средним между трясинным лесом и переходным болотом.
Удивительные просторы безмолвия, шаткая, отдающаяся тихими всплесками поверхность, редкие кусты, полная своеобразия жизнь.
Что такое болота: «легкие планеты», «кладовые солнца», аккумуляторы влаги, родники, бьющие из-под земли, клюквенные угодья, токовища, месторождения лекарственных и редких видов растений, гигантский музей, хранящий следы прошлого, сильные туманы, трещина в стене.
Лонгфелло, Уолл Уитмен, Паустовский, Булгаков — творчество...
Болота агрессивны, они активно наступают.
И они страшно медленно восстанавливаются.
Названия Вятских болот: Великое, Чистое, Светлое, Ясное, Журавлиное, Медвежье, Черное, Гибельное, Глубокое. Много болот и много удивительных, красивых имен.
У Пушкина и у Лермонтова есть о болоте, и у Майкова, и у Бальмонта.
Болотница-обольстительница, затягивающая в пучину. Старик-хохотун, болотнянник. Клочья тумана, тяжелый запах гнилых водорослей, сырых грибов. Крик выпи.
Образное есенинское: «Топи да болота, синий плат небес.»
И поразительная пришвинская догадка: «.И в ночных раздумчивых глазах общая вековечная и напрасная попытка всех болот что-то вспомнить.»
«.Понемногу и тебя втягивает болото в раздумье. И в болоте, кажется, тогда и вовсе нет времени, и время как-то уходит из-под души, и счет исчез.» (Пришвин).