При Омейадах переводческая деятельность достигает своего пика, он пришелся на VIII — X века. При халифе Мамуне (813 — 833) лучшие переводческие силы были сконцентрированы в особом центре соединения высшей школы и научно-исследовательского института — «Байт-ул-хикма», который обычно переводят как «Дом мудрости», но по смыслу — вроде «центра философии» или нашей «академии наук», ибо под «хикма» понимали весь комплекс знаний о тварном мире. Именно тут начали переводить греческое философское и научное наследие на арабский.
При Омейадах переводили в основном с сирийского, на сирийском существовал огромный корпус переводной греческой литературы. Этим поначалу и воспользовались. На Ближнем Востоке знание греческого было редкостью, оно должно было сочетаться с глубокой образованностью и переводческим талантом.
Однако слабость переводов с сирийского довольно быстро стала очевидной. Новый этап открыл Хунайн ибн Исхак (809 — 873), несторианин, придворный врач халифа Мутаваккиля (847 — 861). Он знал греческий, путешествовал по Византии с целью собрать рукописи.
В Багдаде он создал группу переводчиков, в которую среди других вошли его сын Исхак и племянник Хубайш. Переводили прямо с греческого не только непереведенные тексты, но и ревизовали все старые переводы греческих текстов с сирийского. Точность переводов, как правило, высока — Хунайн ибн Исхак при подготовке текста для перевода выработал приемы текстологической критики, ввел в систему сличение рукописей. Список переведенных авторов внушителен: Гиппократ, Гален, Платон («Республика», «Законы», «Тимей»), «Логика» Аристотеля, Архимед, Евклид, Прокл и так далее. Параллельно с переводами уже с VIII века начинается становление мусульманской науки.
Она была следующим шагом по сравнению с греческой — античную мудрость впервые систематизировали и критически пересмотрели. Если Юстиниан подготовил для входа в будущее Римское право, то мусульмане — комплекс античных наук, в первую очередь прикладных. И очень многое из начатого греками было мусульманами доведено до логического конца.
То новое, что дали мусульмане — и это их отличало от византийской науки, — было основано не столько на развитии собственно греческого наследия, сколько на прививке к греческой традиции иранской и индийской.
Астрономия/астрология — ее развитие отталкивалось от базового текста Птолемея Megale Syntaxis, который известен под своим более привычным арабизированным и латинизированным именованием «Алмагест». Однако птолемеевская астрономия была сплавлена с иранской-сасанидской и индийской традициями астрономических вычислений. Мусульманский Восток внес вклад в составление астрономических таблиц — зиджи.
То же можно сказать о математике (алгебра и арифметика), которой дали толчок разработки ал-Хорезми, в VIII веке введшего в греческую математику чрезвычайно развитую индийскую традицию, в частности, индийскую десятеричную систему счета. То же в медицине. Труды ар-Рази и в особенности Авиценны — это не только и не столько грандиозная сводка античного знания, но и переосмысление иранского и индийского опыта. Немалое значение имеет тут и личный опыт самого Авиценны. Алхимия, минералогия, ботаника, зоология и так далее становятся арабскими науками.
Эта переводческая деятельность имела значение, которое трудно переоценить. Излишне говорить, что изменился статус арабского языка — он превратился в один из наиболее гибких и точных инструментов выражения мысли во всем Средиземноморье. Важнее другое. Благодаря переводам мусульманской культурой осуществлялась программа унификации ойкумены, заложенной еще Александром Македонским.
Аль-Бируни.
Эскиз распределения (соотношения) земли и воды. XI век
Греки создали особый тип ментальности — логический, рационалистический. Семитская мысль, иранская мысль — это метафора и образ непомыслимого. Приобщение семитского духа в лице евреев и арамеев к логическим приемам мышления греков началось еще до Рождества Христова. В мусульманское время этот эллинский тип ментальности не только утвердился на семитском Ближнем Востоке, но охватил и иранские народы. После первого периода накопления знаний мусульмане занимались уже не столько тем, что заимствовали нечто у греков, сколько тем, что бессознательно применяли греческие приемы мышления уже вне связи и за пределами предметов собственно греческого происхождения. Это глубже, чем простое заимствование. Это — рецепция.
Несомненно, расцвет «греческой мудрости» на мусульманской почве повлиял на богословие. Но повлиял не прямо, ибо «греческая мудрость» относилась к разряду «иностранных наук» и в чистом виде никогда не была предметом преподавания в исламских учебных заведениях. Ни одного богословского христианского трактата для богословских целей никто не использовал. Ни один богословский византийский труд не был воспринят мусульманским богословием. Сложение рационалистического мусульманского богословия было обусловлено тем, что религиозная мысль оказалась в уже сформировавшемся эллинизированном эпистемическом поле.