Широко улыбаясь, отчего на его правой щеке обозначилась непростительно детская ямка, Богатов спросил секретаря райкома:
- Вы будете выступать, товарищ Кудрявцев?
- Что же выступать? - весело развёл тот руками.- Сказано всё.
И именно этот момент Вихров спешно запечатлел в зарисовке, озаглавив её «Оживление в президиуме».
Но Саша не видел ничего. Горячий туман наплыл на глаза.
Костя встал и загородил Сашу спиной от ребят.
Они возвращались домой.
И опять декабрьский снег звенел под ногами. Вспыхивали, гасли и снова мерцали на снегу зелёные, синие искры, словно упавшие с неба звёзды. Из заводской трубы всё бежала, бежала куда-то гряда кудрявого белого дыма.
Вдруг впереди Саша увидел Бориса. Неизвестно, почему он прогуливался здесь один. Он остановился, заметив Сашу, а тот, не размышляя, не заботясь о том, как его примет Ключарёв, кинулся к нему:
- Борис! Ты правильно сделал, что выступил против меня! Ты говорил прямо, что думал! Давай всегда так… без страха!
Острые, светлые глаза Ключарёва успокоились, потеплели.
- Давай! Согласен! Вот это здорово! Я-го боялся: вдруг ты не поймёшь! Саша! Я рад, что ты комсомолец!
- А я теперь знаю, что совершенно не могу жить один! - сказал Саша твёрдо.
Он оглянулся и увидел лица товарищей и радость в их застенчивых дружеских взглядах.
Как всё ново, как необыкновенно кругам: тихий сквер, залитый ярким светом луны, мерцанье снежинок! Иней. Пушистые тополи. Небывало прекрасный синий вечер опустился на землю. Новая жизнь впереди!
Две улицы
Л. Преображенская
Рис. Ф. Лемкупя
На тихой нашей улице
Я прожил девять лет.
И думал я, что лучше
На свете улиц нет.
Но вдруг пришёл однажды
Какой-то паренёк,
Измерил нашу улицу
И вдоль и поперёк.
Потом пришли рабочие -
Строители. И вот
Теперь на нашей улице
Большой, большой завод.
Здесь вес теперь другое,
И дом у нас другой.
Асфальт дорожек ровных
Здесь всюду под ногой.
Лопух с ромашкой скромной
Исчезли без следа.
Зато на клумбах в сквере
Левкои, резеда.
Горит цветное зарево
И смотрит к нам в окно.
Сперва ночным пожаром
Казалось мне оно.
Потом привык я к отблескам
На шторке, на стене,
Следить за их игрою
Совсем не страшно мне.
И шума не боюсь я,
Я знаю: там завод.
Работа на заводе
И день и ночь идёт.
В печах огромных варится,
Упруга и чиста,
Хорошая, уральская,
Особенная сталь.
Она такая крепкая,
Что даже, говорят,
Пробить её не могут
Ни пуля, ни снаряд,
Пришёл на нашу улицу
Недавно почтальон.
Заводу телеграмму
Доставил срочно он.
Рабочим в телеграмме
От Сталина привет.
Об этом мы узнали
Сегодня из газет.
Так, значит, наша улица
Известна и в Кремле…
Нет, право, лучше нашей
Нет улиц на земле!
История французского мальчика
Недавно Советский Союз посетил один из редакторов французской молодёжной газеты «Авангард» - Луи Горен. Мы попросили его рассказать читателям «Пионера» о жизни французских ребят. И вот что он рассказал.
Мальчики и девочки Советского Союза очень интересуются тем, как живут дети рабочих и крестьян в разных странах мира. Когда мне приходилось с ними встречаться, они засыпали меня вопросами: ходят ли французские ребята в школу, чем они интересуются, во что играют, есть ли у них свои клубы, детские организации.
И я очень рад, что могу ответить хотя бы на некоторые вопросы ребят.
Конечно, французские ребята ходят в школу. По закону каждый ребёнок в возрасте от 7 до 14 лет должен учиться. Но это только по закону. А на самом деле во Франции есть много бедных семей, где дети совсем не учатся: у родителей нет денег, чтобы купить им тетради, карандаши и учебники. Что же касается средних школ, то только немногие ребята могут их окончить, так как плата за обучение очень высока. Дети рабочих и крестьян должны или идти в ученики к ремесленникам, или поступать на завод, или идти в батраки к богатому помещику.
Чтобы вы лучше представили себе, как живут наши ребята, я расскажу вам историю одного маленького француза, с которым мы когда-то вместе учились в школе.
Люсьен - так звали этого мальчика - родился в небольшой деревушке близ Бордо. Родители его, бедные крестьяне, с утра до ночи работали в поле и еле-еле сводили концы с концами.