Выбрать главу

Объясняя этот досадный факт скрытой злонамеренностью вселенной и ее умышленным коварством, мы, конечно, не предотвращаем этим очередное падение бутерброда маслом на ковср, но, по крайней мере, утешаем себя тем, что «нашли» какую- то «закономерность». Ведь теперь мы уже не пребываем в ужасном неведении! Теперь мы уже «знаем», в чем «истинная» причина всех наших неприятностей! И теперь мы уже можем смело улыбнуться вместе с Мэрфи; молоток опять попал по больному пальцу? А что мы вам говорили?! Если что-нибудь может произойти не так, «как надо», оно обязательно произойдет именно не так, как надо. Это же закон природы, его еще Мэрфи открыл... .

ВО ВСЕМ МИРЕ

Звезды—пришельцы

Американские астрономы нашли в нашей галактике звезды, которые явно залетели сюда из других галактик.

Возраст звезды обычно определяется по тому, сколько в ней металлов и других тяжелых элементов; чем больше металлов, тем моложе звезда. Например — наше Солнце. Много лет Джэрдж Престон из Пасадены, штат Калифорния, искал заезды без металлов — старью звезды. Ему удалось найти двойную звезду С 22873—130, в которой в тысячу раз меньше металлов, чем в Солнце. Престон считает, что эта звезда и некоторые другие найденные им «старики» попали в нашу Галактику много лет назад во время ее столкновения с другой небольшой галактикой.

Обложили мигрень, обложили

С помощью позитронно-эмиссионного томографа немецкие медики из Эосенского университета пронаблюдали за тем. что происходит в голове человека, страдающего от мигрени. Они отметили, что во время приступов боли наблюдается усиленное кровоснабжение семи различных участков мозга, в том числе зрительного и слухового центров.

После введения суматриптана, препарата, подавляющего мигрень, боль утихла, а состояние шести участков мозга пришло в норму. Лекарство не подействовало лишь на мозговой ствол. Поэтому ученые предположили, что боль возвращается именно оттуда.

ТЕМА НОМЕРА

Эрнест Геллнер

Перевод Михаила Гнедовского.

Ислам

Эрнест Геллнер в своей книге «Условия свободы»[* Фрагменты книги Э. Геллиера «Условия свободы: гражданское общество и его исторические соперники» — в номерах 1, 3—8 за 1996 год.] называет ислам (наряду с марксизмом) главным историческим соперником гражданского общества. И не только историческим. Общественное устройство, созданное исламом, «довольно хорошо действовало в традиционном аграрном мире, но, вопреки ожиданиям, ныне стало действовать еще лучше: за последние сто лет ислам стал чище и заметно окреп». По мнению Геллнера, если эта тенденция окажется устойчивой, то «ислам станет постоянной и серьезной альтернативой гражданскому обществу, и у нас будет возможность выбрать вариант этой индустриальной и компьютезированной Уммы». Предлагаем читателю познакомиться с аргументами Эрнеста Геллнера.

Около четырех столетий тому назад, когда ушла в прошлое эпоха средневековья, в Старом Свете были четыре развитые цивилизации, имевшие каждая свою письменность и свою религию (или группу религий). С тех пор в ходе драматического исторического развития три из них претерпели несомненную (хотя не полную и не одинаковую) секуляризацию. В целом это подтверждает распространенный социологический тезис, что в индустриальном обществе (или в обществе, ступившем на путь индустриализации) религия в значительной мере теряет власть над людьми. Разумеется, секуляризация происходит в разных местах по-разному, с различной интенсивностью, а порой возникают течения, вовсе идущие с ней вразрез. Но все же такая тенденция существует, и этот факт вряд ли вызывает у кого-то сомнения.

Однако есть одно очевидное исключение — исламский мир. В странах, где ислам является основной религией, его власть над людьми за последние сто лет отнюдь не уменьшилась, а в некоторых отношениях даже окрепла. Более того, эта власть не ограничена какими-то отдельными слоями общества: и правящие классы, и культурная элита, и жители больших городов — все они находятся под властью религии совершенно в такой же степени, что и менее привилегированные слои населения. При этом религия одинаково сильна как в странах с традиционалистским режимом, так и в странах, избравших стезю радикальных социальных экспериментов.