«Не мечта сие, - пророчески писал Радищев, - но взор проницает густую завесу времен…»
Екатерина II жестоко расправилась с Радищевым. Подобно Пугачёву, он был приговорён к смертной казни «чрез отсечение головы». Казнь «милостиво» была заменена ссылкой в Сибирь «на десятилетнее безысходное пребывание».
Закованного в кандалы, под строжайшей охраной, Радищева отправили в Сибирь прямо из Петропавловской крепости, где его содержали во время следствия и суда.
Пятнадцать месяцев пробыл он в дороге, пока прибыл в Илимск. Здесь, в глухом сибирском краю, прожил он долгих семь лет.
Получив свободу, Радищев недолго пользовался ею. Всё пережитое сильно подорвало его здоровье. Чувствуя, как слабеют силы, под угрозой вторичной ссылки, он 11 сентября 1802 года выпил яд.
Так трагически погиб один из величайших русских патриотов, демократ и борец за счастье своего народа Александр Николаевич Радищев.
Радищев горячо любил свой народ и глубоко верил в его творчески© силы, в его великое будущее: «Твёрдость в предприятиях, неутомимость в исполнении - суть качества, отличающие народ российский… О, народ, ж величию и славе рождённый!»
С признательностью и любовью вспоминаем мы имя Радищева, первого борца-революционера в ряду тех, кто отдал силы и жизнь за благо и счастье своего народа.
Е. Резникова
КАК ШАЛАШ СТАЛ ДОМОМ, А ДОМ ГОРОДОМ
М. Ильин и Е. Сегал
Рис. П. Рябова
Среди песков Кзыл-Кум, недалеко от того места, где Аму-Дарья впадает в Аральское море, советский учёный С. П. Толстое и его сотрудники нашли стоянку древних охотников-рыболовов.
На вершине одного из барханов учёные обнаружили под слоем песка и глины хорошо отделанные кремнёвые орудия, обломки глиняной посуды, кучи кухонных отбросов. В этих кучах было много костей кабана, оленя, косули. Но больше всего здесь было костей щуки и сома. Видимо, рыба была главной пищей людей, которые жили на стоянке.
Нашли тут и остатки сгоревшего жилища. От него сохранились только ямы, наполненные золой и углем, куски обуглившегося камыша да тёмные угольные полосы, сходящиеся радиусами к центру. Здесь, посреди жилища, лежал толстый слой чистого, белого пепла, а под пеплом - ярко-красный, хорошо прокалённый песок.
Вокруг этого центрального очага были разбросаны другие очаги - с грязной, чёрной золой, со всякими кухонными остатками.
Вот всё, что учёные нашли на стоянке. И перед ними была задача - по следам жизни представить себе эту жизнь, восстановить вид и устройство давно сгоревшего дома.
Люди, не знающие археологии, вряд ли решили бы эту задачу. Но археологам было ясно, что ямы с углем и золой сохранились в тех местах, где стояли столбы, поддерживавшие кровлю. Кровля была камышовая, об этом говорили куски обуглившегося камыша. Угольные полосы не случайно сходились к одной точке: они легли там, где упали во время пожара стропила, сходившиеся кверху.
На центральном очаге не готовили еду, иначе зола на нём не была бы такая чистая и белая. И золы этой накопилось так много оттого, что на очаге день и ночь поддерживали по древнему обычаю неугасимый огонь.
А на остальных очагах, разбросанных между столбами дома, хозяйки готовили еду, оттого там такая грязная зола и вокруг валяются кости. Очагов много, - значит, и хозяек было много. И все эти женщины с их мужьями и детьми составляли одну, связанную родством общину. Община была немаленькая: человек сто или даже больше. Потому и пришлось людям построить такой просторный дом. Но с виду этот дом всё ещё напоминал тот круглый шалаш с остроконечной кровлей, от которого он произошёл.
От входа к неугасимому огню вёл между двумя рядами столбов длинный проход. Справа от прохода располагались кухонные очаги, а слева была свободная площадка. Зачем нужна была людям эта площадка? Чтобы это понять, учёным пришлось вспомнить о тех общинных хижинах, которые были найдены вдали от Средней Азии, на Андаманских островах. Там на такой площадке устраивались магические пляски и исполнялись различные обряды.