А Джон, увидев, что Чарли вскочил на сцену, немедленно последовал за своим другом. Путь ему преградил толстый полицейский:
- Куда лезешь, парень? Тут тебе не место! - и полицейский отшвырнул Джона.
Падая, мальчик ударился головой о скамейку и, обливаясь кровью, остался лежать у подмостков.
Ричи вытащил из кармана фронтовой пистолет, который так славно помогал ему бить фашистов.
- Уложу первого, кто подойдёт слишком близко, - предупредил он, наводя дуло на стоящего впереди убийцу Цезаря.
Тот присел, как зверь, собирающийся прыгнуть, и ринулся на учителя. Раздался выстрел - человек заревел и скатился с подмостков. Ричи снова поднял пистолет. Подкравшийся сбоку полисмен изо всей силы ударил Ричи дубинкой по руке. Пистолет с грохотом упал на деревянный помост, и рука Ричи повисла, как плеть. Чарли бросился за пистолетом, но полицейский предупредил его и с силой отшвырнул в сторону.
- Ну, поиграли - и хватит, - Ньюмен появился на подмостках, как хозяин положения. - Пора закрывать занавес. Снуд, Хартфилд, делайте ваше дело.
Полицейские окружили певца и его друзей.
- Послушайте, Ньюмен: что здесь, чорт возьми, происходит? Вы что, специально организовали это побоище?
Это говорил доктор Рендаль. Повидимому, пытаясь пробраться на сцену, он тоже выдержал горячую схватку. Его обычно гладко причёсанные седые волосы стояли дыбом, поперёк лба шла большая ссадина.
- Доктор Рендаль… - притворно изумился сыщик. - Весьма прискорбно, сэр, что я нахожу вас здесь, в этом вертепе и в подобной компании… Вот уж никак не думал, что вы заодно с нигерами и всеми этими красными агитаторами!…
- Вы мне не читайте нотаций! - побледнел доктор Рендаль. - Мистер Джемс Робинсон - человек, известный всему миру, и то. что вы устроили на его концерте, будет известно в Европе.
- Я не удивляюсь, например, что нахожу здесь мистера Ричардсона, - продолжал Ньюмен, как бы не слыша того, что говорил доктор. - У Ричардсона и с чёрными и с красными одна дорога…
- И вы здесь, ребята? - взгляд Ньюмена отыскал Ивана Гирича и Квинси. - Хотите, значит, подбавить себе хлопот и неприятностей? Что же, дело ваше… Хартфилд, перепишите всех и занесите в особый список всех свидетелей.
Джим Робинсон приблизился к сыщику.
- Может быть, вы скажете мне, зачем здесь полиция и в чём нас обвиняют? - спросил онi со спокойным достоинством.
- А вы, э… э… мистер Робинсон, - сказал. Ньюмен, с трудом выдавливая из себя слове «мистер», - поёте гимны красных, агитируете против правительства, а потом удивляетесь, почему пришли чужие дяди в мундирах?… Ладно, собирайте ваши пожитки - и пошли…
- Не смейте его трогать! - вырвалась вдруг вперёд Салли Робинсон. - Вы, грязный сыщик, уберите руки, не смейте дотрагиваться до Джемса Робинсона!
Салли была вне себя. Её тоненькая фигурка дрожала с головы до ног. Ньюмен зарычал на неё:
- Убирайся отсюда, чёрная дура, пока тебя не забрали!
Салли стояла у него на дороге. Он шагнул вперёд и изо всей силы толкнул её в грудь. Маленькая женщина, застонав, опрокинулась навзничь. В этот же момент раздался резкий вскрик, и Чарли повис на сыщике. Он вцепился в Ньюмена и, точно клещами, сдавил ему горло. Сыщик замотал головой, стараясь оторвать от себя мальчика. Со всех сторон на помощь сыщику ринулись полицейские.
- Не позволю! Не смейте бить мою мать!… - крикнул Чарли.
Но вдруг его руки разжались: тяжёлый приклад пистолета опустился ему на голову.
Высокий полицейский равнодушно оттащил в сторону бесчувственное тело мальчика.
- Всех - по машинам! - хрипло скомандовал Ньюмен.
Истошно взвыли сирены. Людей прикладами впихивали в автомобили. Из «Колорадо» поспешно выносили убитых и раненых.
Следствие по делу о «заговоре против существующего строя» велось в таком быстром темпе, что уже в полдень ближайшего понедельника можно было назначить заседание суда.
В понедельник, утром, задолго до начала заседания, к зданию суда начали стягиваться конные и пешие полисмены. Их было так много, они так старательно оцепляли всю дорогу, ведущую от тюрьмы к зданию суда, так густо стояли у всех окон и дверей, что каждому прохожему становилось ясно: судят чрезвычайно злостных и опасных преступников.
Разумеется, и присяжные, явившиеся в суд, также обратили внимание на удесятерённое число полицейских в зале и снаружи и сделали из этого нужные выводы.