— Перестаньте, — возразил Ларделли, — кто вам поверит? Вот тогда я скажу, что пошутил, и над вами-же будут смеяться. А я вернусь на крейсер и все-таки открою стрельбу.
— Но вы ответите… это ведь преступление… вас…
— Довольно, — крикнул Ларделли, — ничего я не боюсь, все равно пущу себе пулю в лоб, пусть делают потом, что хотят… благодарите, что я еще вас предупредил…
И с этими словами он повернулся и направился к двери.
— Постойте, — остановил его директор, — погодите, нельзя-ли придумать что-нибудь, найти какой-нибудь выход… ведь невозможно же, в самом деле, допустить…
Ларделли остановился около дверей.
— Нет, — сказал он, — это решение бесповоротно… впрочем… — задумался он на мгновение, — пожалуй, есть выход, — отдайте мне сейчас миллион франков, немедленно, сейчас-же. Тогда я пощажу ваш притон.
— Monsieur, — жалобным тоном простонал директор, — но я один не имею даже права сделать это. Нужно созвать других директоров. Наконец, миллион — это огромная сумма!..
— Не желаете? Как угодно, — прервал его Ларделли и взялся за ручку двери.
Его решительность произвела на директора ошеломляющее впечатление. Он как будто потерял в это мгновение способность соображать. Ему мерещились направленные на казино жерла двенадцати-дюймовых орудий… Перед глазами встала картина ужасного разрушения. — Этот безумец способен на все, — мелькнуло у него в голове, — нужно во что бы то ни стало предотвратить несчастье, какою угодно ценою помешать ему. Он подскочил к Ларделли, схватил его за руку и не проговорил, а скорее прохрипел:
— Стойте, я согласен, получайте миллион франков… и, открыв стоявший тут же большой несгораемый шкаф, вынул него пачку банковых билетов и передал ее Ларделли. Тот наскоро пересчитал деньги, положил их в карман и сказал с насмешливой улыбкой:
— Благодарю вас, господин директор, можете быть спокойны за участь вашего заведения, — после чего, слегка поклонившись, вышел из кабинета.
Через некоторое время в директорском кабинете собрались представители администрации рулетки и, перебивая друг друга, стали осыпать толстого директора упреками.
— Вы не имели никакого права делать этого, — кричали одни.
— Даже маленькие суммы выдаются с согласия всех директоров, — подхватил другой, — а тут целый миллион…
— Вы поступили, как неразумное дитя, — возмущался третий, — надо было задержать его под каким-нибудь предлогом и позвать на помощь… Он просто одурачил вас…
— Но, позвольте, господа… — старался оправдаться весь раскрасневшийся толстяк, вытирая платочком свою потную лысину, но ему не давали говорить.
— Хорошо еще, что этот отчаянный капитан потребовал только милион а не двадцать, — сказал один из директоров, флегматичный Поль Жардине, — вы бы, вероятно, и эту сумму ему отдали?..
Неизвестно, чем окончился этот бурный разговор и удалось-ли толстому директору оправдаться, но, как-бы то ни было, вопрос этот в этот момент совсем не занимал капитана Ларделли. Стоя на командирском мостике уходящего крейсера, он глядел на мелькавшие вдали огоньки Монако и Монте-Карло и полной грудью вдыхал свежий морской воздух.
Игорный зал с рулеткой, разношерстная интернациональная толпа, толстый директор — все это точно заволокло каким-то туманом. И из-за этого тумана выплывал образ царицы Адриатики — прекрасной Венеции, и сверкали черные глаза его возлюбленной красавицы-златокудрой Лучии.
Но, когда на следующее утро, проснувшись у себя в каюте, он вспомнил все происшедшее с ним накануне, в глубине его души зародилось какое-то неприятное чувство; что-то мучило его и совесть была неспокойна; и он не мог сказать себе с уверенностью, прав-ли был он, вернув себе с помощью угрозы проигранные деньги, отнял ли награббленное от разбойников, или сам поступил, как грабитель.
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ФАНТАСТИЧЕСКОГО КОРОЛЯ
Забытый клочек истории.
Очерк В. Шевгорской.
Многие конквистадоры, самозванцы и авантюристы вписали свои имена в историю. Кортец с горстью испанских смельчаков завоевал Мексику, Пизарро разрушил могущественную империю Инков — Перу. Совсем недавно Сесиль Родс вторгся в свободный Трансвааль и положил начало уничтожению Бурских республик.
Величайший из всех авантюристов, Наполеон Бонапарт, возложил на себя императорскую корону и завоевал пол-Европы; его племянник узурпировал славу завоевателя и под именем Наполеона III-го, «Наполеона Маленького», как назвал его Гюго, почти двадцать лет попирал свободу Франции и привел ее на край гибели.