— Вы сердитесь? Напрасно. Советую одуматься. Эх, простак, простак! Удивительно, что вы заметили сходство между Марион и дохлой принцессой. А что в вас Марион влюблена, как кошка, не заметили? Так вот что. Если не скажете маршрута, я расколю вашу янтарную бабешку, вас пристрелю, а живого двойника, Марион, прихвачу с собой, показав вам перед смертью, какая разница между ласками янтарной куклы и живой красавицы.
Он заливчато рассмеялся и двинулся к Марион.
Внезапно раздался грохот и словно сквозь сон я увидел падающего навзничь Астона с трепещущей стрелой в сердце. Огненные круги завертелись предо мною, и я лишился сознания.
Только значительно позже я понял случившееся. Гонагойа столкнул глыбу, она рухнула на замурованного воина и расколола призму так, что тело как-бы выскочило из нее; пальцы воина разжались, и стрела убила Астона.
Только трое ушли из Янтарной страны. Грэндрейи вез на верблюде призму с замурованной Каарис. Часами он обнимал холодный камень и спал около него, пробуждаясь для бессвязных бредовых излияний. Рассудок угасал в нем. Лишь однажды на привале в безумных глазах мелькнули искорки разума. Он сказал Марион:
— Милая Марион, я вас люблю, но… — свет угас и нетвердым, вялым голосом он закончил, — я женат на Каарис и не могу с ней расстаться.
Часами он твердил о том, что оживит Каарис, что врач может спасти ее в момент, когда янтарь будет расколот. Он ждал приезда в город и вечерами долго глядел на восток, где должны были замаячить городские огни. И вот, не дождавшись, во время одного из привалов, он расколол лазурную призму.
И мы стали свидетелями чуда: прекрасные руки Каарис ответили на объятия. Они медленно сошлись на спине Грэндрейна, тесно охватив его шею. Дикий крик вырвался из груди Грэндрейна, и он повалился на землю, не выпуская тела возлюбленной.
Он был мертв. Мы долго пытались разжать холодные руки прекрасной Каарис, но безуспешно. В глубокую могилу мы опустили эти два тела, слившиеся в смертельном объятии. Музыкой погребальной пели золотые шестигранники, дождем осыпавшие мертвые тела.
И вдвоем с Марион мы продолжали путь на восток по песчаному океану, оставляя позади себя мертвую красоту цирков Янтарной страны и могилу последних властителей ее — Грэндрейна и Каарис.
В ГЛУБИНЕ ЛЕСОВ
Рассказ ВЕР СТЭКПУЛЬ
С англ. пер. М. ВАСИЛЬЕВА
Это приключение рассказал мне старик Минхир Кэпэльмэн, известный ботаник, отдавший всю свою жизнь изучению растений и, главным образом, семейства лилейных.
— Вне всякого сомнения, — сказал он, — что в доисторические времена существовали растения не менее чудовищные, чем животные, о которых мы можем судить по найденным костям, отпечаткам и т. д. Но, к сожалению, растения легко разрушаются, таких ценных остатков, какие нам дали животные, в нашем распоряжении не имеется. Тем не менее, многие представители растительного царства еще и сейчас дают представление о своих прародителях и привлекают внимание не только ботаников, но и геологов.
В результате многолетних исследований растений я лично пришел к тому заключению, что на нашей планете когда-то существовали растения с очень большой способностью двигаться, что дает основание предполагать у них наличие сознательной деятельности. Разумеется, движения у растений исходили не от корней, а из стволов, ветвей и листьев.
Вопреки существующей сейчас теории, отрицающей какую либо разумную деятельность у растений, у меня есть предположение, что в былые времена между животнообразными растениями и животными происходила жестокая борьба. Таким животнообразным растением, лишь в очень отдаленной степени дающим представление о растениях-гигантах, хищниках древнего мира, является в настоящее время «Мухоловка», как известно, приспособленная для ловли мух. Животные-растения в результате вековой борьбы оказались слабее животных, были побеждены и уничтожены.
Мое предположение кажется фантастическим, однако, что может быть чудеснее, чем сама жизнь? Это было в 1884 году, когда я впервые ознакомился с флорою верхнего течения Амазонки.
Я путешествовал, собирая образцы растений и делая заметки о еще неисследованных местах с богатыми возможностями для добычи каучука. Джавари, вы знаете, разделяет Перу от Бразилии. Место, где я находился, расположено приблизительно в 2.000 миль от устья Амазонки, и вся эта громадная площадь лесов в то время была почти неизвестна и неисследована. Ужасные ливни буквально заливают леса и делают их непроходимыми. В сухое же время года ни одно человеческое существо не может устоять против заболеваний вроде страшной бери-бери и малярии. Не менее ужасны громадные змеи и земноводные. Пищи, годной для человека, — нет, и все должно быть привозным. Лишь на некоторых, особенно возвышенных местах, живут небольшие племена индейцев.