Дингль это мог... Вернее, смог бы, если бы корабль продержался в воздухе еще две с половиной минуты. Потому что ровно столько времени требовалось динглю на прогрев.
Продержится ли «Антилор»? Еще две минуты двадцать секунд. Эльза сжала руки так, что сквозь кожу проступили синие жилки. Спокойно, командир, спокойно. Не нужно, чтобы тебя видели такой. Хотя - кто увидит? Оратов и Финдлей замерли, не отрывая глаз от пульта, на котором через две минуты и десять секунд должна загореться надпись: «Преобразователь к пуску готов». И тогда механик врубит стартер дингля.
Они не поднимутся на орбиту.
Они не дотянут до океана.
Этого дингль не может.
Но они спасут планету от чудовищного взрыва, потому что они вообще УЙДУТ ИЗ ЭТОГО ВРЕМЕНИ.
И это сделает дингль.
Три пары глаз не отрываясь глядели на часовой циферблат -оставалось две минуты и пять секунд. Ни у кого почему-то не появилось мысли, что энергоподача на дингль может прекратиться, как это было с генератором защитного поля или с тормозными двигателями. Дингль был вне подозрений, дингль был вне случайностей. Дингль - не сердце корабля и не мозг, потому что и сердце, и мозг имелись на любом другом звездолете. Дингль -волшебная палочка, магический талисман, вложенный мудрыми человеческими руками в этот единственный в мире корабль...
Минута пятьдесят две секунды...
Неотрывно следили Эльза, Оратов и Финдлей за бегом секундной стрелки, и так же неотрывно были прикованы их мысли к динглю. Дингль... По-настоящему - «обратный энерговременной преобразователь Атхарваведы», но никто и никогда не называл эту установку ее именем. Только - дингль!
Минута двадцать пять секунд...
А между тем «Антилор» мчался к Земле. Единственный звездолет, которому разрешили посадку на поверхность планеты; единственный носитель единственного дингля, единственный трансгалактический лайнер, который вообще имело смысл запускать в межзвездное пространство.
С тех пор, как в начале века без особых теоретических, но с некоторыми чисто конструктивными трудностями была достигнута скорость, весьма близкая к скорости света, и в разное время на различных околоземных верфях было построено девятнадцать звездолетов, со всей остротой встал вопрос о преодолении времени. Жители планеты дебатировали вопрос: имело ли вообще смысл запускать корабли, которые, в силу этого проклятого парадокса времени, смогут вернуться обратно только через несколько десятилетий, если не столетий? Порочный круг, из которого не вырваться: увеличивается скорость, и, казалось бы, сокращается время возвращения домой. Но неумолимо возрастает разрыв между отсчетом времени в системе корабля и в системе Земли. Чем фантастичнее скорость, тем медленнее движутся стрелки корабельных часов. И возвращение корабля теряет смысл. Получается - чем лучше, тем хуже. И действительно, хорошего вышло мало - из восемнадцати кораблей, посланных в просторы галактики, за три четверти столетия вернулось только два - инфраскоростная модель Балабина и лайнер Атхарваведы, облетевший Шестьдесят Первую Лебедя. Атхарваведа открыл несколько планет, одна из которых получила его имя, и он же выдвинул принцип преобразования энергии в обратное время. Традиционно остроумные физики, четверть столетия доводившие мысли Атхарваведы до реального воплощения, дружно именовали новую установку «темпоральным холодильником» и утверждали, что возятся с нею исключительно из удовольствия насолить старику Эйнштейну, ибо уже давно установлено, что из всех мыслителей, когда-либо живших на Земле, именно этот ученый умудрился сделать открытие, принесшее всем ученым столько всяческих неприятностей.
А затем дингль, который еще не назывался динглем, был опробован на автоматической модели. Небольшой космический катер описал петлю в пространстве, двигаясь с субсветовой скоростью, и вернулся к околоземной станции, откуда он был запущен. Вернулся уже в начале следующего века, но тут автоматически сработала установка Атхарваведы - специальный резерв энергии был преобразован в обратное время, и корабль вынырнул из будущего и подошел к космическому причалу, словно был обыкновенным грузовиком с Юпитера. Собственно говоря, «темпоральный холодильник» мог отодвинуть корабль в любой момент прошлого, но для экономии энергии было решено просто выравнивать время - земное и корабельное, возвращая субсветовой вездолет в ту точку на временной оси, где он находился бы, не действуй на него парадокс Эйнштейна. Пусть с момента вылета на Земле прошло сто лет, а по корабельным часам - два месяца, дингль скрупулезно подсчитывал разницу и отправлял корабль назад, в прошлое, ровно на девяносто восемь лет и десять месяцев. И на корабле, и на Земле ожидание продолжалось одинаково - два месяца. Словно и не было парадокса времени. Словно прав был скептический противник Эйнштейна -Герберт Дингль, так и не поверивший в существование этого парадокса. Дингля стали вспоминать везде и всюду, посылать ему шутливые поклоны и приветы, и как-то так получилось, что к моменту создания первой мощной практической установки для обратного темпорального преобразования ее уже никто иначе не именовал, как только «дингль». Так незлобивая память физиков соединила величайшее достижение века с именем давно позабытого профессора...