А спустя пять лет, уже в начале семидесятых годов, работая над книгой о новейших открытиях, гипотезах и экспериментах биофизиков, я совершенно неожиданно обнаружил документы, которые проливали свет на одну из самых грандиозных мистификаций нашего времени -на загадку «Эвклида XX века». И вновь прикосновение к тайне было настолько сильным, настолько властным, что на долгие годы была оставлена работа над рукописью, которую давно уже надо бы закончить... Увы! Не каждый, к великому огорчению «кладоискателей»-литераторов, поиск заканчивается находкой документов, заставляющих заново пересматривать уже, казалось, навеки устоявшиеся взгляды. Чаще остаются в блокнотах имена, фамилии, даты, события или выписки из документов, а против них, на полях, когда-то поставленные вопросительные знаки так и остаются знаками сомнений и загадок. Но проходит время, вновь в руках оказываются блокноты, немые свидетели увлечений и незавершенных поисков, и вновь тебя охватывает волнение кладоискателя... Какое же это, однако, властное чувство - прикосновение к тайне! Кажется, одного лишь факта, одного лишь документа и не хватило, чтобы все, что тебе уже известно, найдено, выстроилось в логически и фактически завершенную картину. А может, это недостающее звено скрыто в уже известном? Может, и надо для этого, для завершения картины... лишь нарисовать ее? И пусть эта картина пока будет с вопросительным знаком, который удастся снять другому, более счастливому «кладоискателю»; важно, что эта картина-история может дать толчок к новому поиску, разбудит в ком-то еще не изведанное им, жгучее чувство тайны...
Итак, три истории под тремя вопросительными знаками.
История первая: об инженере Швецове, который был... третьим?
В середине прошлого века, в 1855 году, в Томске умер - в нищете и полной безвестности - человек, имя которого оказалось словно вычеркнутым из истории. Странный случай: уже давно некоторые историки, особенно из числа тех, кто занимался изучением русской техники XIX века, подозревали о существовании некоего третьего лица, которое имело прямое отношение и к первой в России железной дороге, и к созданию первого русского паровоза, однако... никаких на этот счет следов! Загадка достойная внимания даже криминалистики...
Совершенно точно известно, что первый русский паровоз был построен отцом и сыном Черепановыми - об этом говорят архивные документы, об этом упоминают некоторые русские газеты (правда, вскользь, между прочим, в качестве «куриоза»), в честь этого выдающегося события, наконец, воздвигнут на центральной площади города Нижнего Тагила, на Урале, где жили Черепановы, монумент. Но, с другой стороны, также известно совершенно точно, что и Ефим, и Мирон Черепановы не имели никакого образования. Точнее имели «домашнее образование», которое выражалось в умении писать, считать, выполнять некоторые чертежные работы... А между тем для постройки паровоза нужно было выполнить не только сложные чертежи, но и огромные по объему инженерные расчеты!
Конечно, история науки и техники насчитывает в своих анналах немало примеров, когда механики-самоучки создавали самостоятельно машины, удивляющие даже сегодняшних инженеров. Эти механики, как говорили в старику, имели чутье на машины, обладали феноменальной технической интуицией, заменявшей им и высшие инженерные знания, и сами расчеты. Совершенно очевидно, что отец и сын Черепановы такой технической интуицией были одарены «с лихвой» - паровоз они, особенно после посещения Англии, где к тому времени Д. Стефенсоном уже была построена первая в мире железная дорога, создать могли и самостоятельно. Могли бы, однако, если бы дело было только в паровозе! Черепановым приписывается создание ряда уникальных токарных и строгальных станков, парового автомобиля-тягача, первого в мире бульдозера или экскаватора - что же это было, так и осталось загадкой; с именем Черепановых, наконец, связывается создание и постройка Выйских механических мастерских - лучшего в то время в России машиностроительного завода! Все это в конечном итоге создало Нижнему Тагилу славу города, который располагал самой передовой горнозаводской техникой того времени. Техникой, - по выражению академика В. П. Безобразова, экономиста и горного деятеля середины XIX века, «всегда шедшей здесь впереди всех отечественных успехов в этом деле». А не много ли, в самом деле, связывается с именами двух, пусть и талантливых, механиков-самоучек?