По сути дела, все этапы деятельности человека и все ранее выполняемые им навыки не исчезают из кладовых мозга.
Взять хотя бы почерк. Как известно, с возрастом он меняется достаточно существенно.
Но оказывается, что любые его видоизменения продолжают сохраняться в памяти.
Был, в частности, проведен эксперимент, когда испытуемому внушали разные возраста и просили его при этом что-нибудь написать. И он писал. Но каждый раз другим почерком. При сравнении написанного с сохранившимися записями разных лет оказалось, что почерки совпадают.
Если же внушать в гипнозе взрослым лицам дошкольный возраст, то дяди и тети начинают писать печатными буквами, как это делают дети на самом деле, или совсем отказываются выполнять требования врача, заявляя, что они еще не ходят в школу, а поэтому и писать не могут.
Внушая в гипнозе все меньший и меньший возраст, у взрослых лиц можно вызвать если и не все, то во всяком случае очень многие реакции и рефлексы, свойственные новорожденным.
Вот что, в частности, писал доктор медицинских наук В. С. Ротенберг об экспериментах известного гипнолога В. Л. Райкова. У лиц, которым В. Л. Райков внушал, что их возраст исчисляется всего двумя днями, сразу же наступало сужение глазных щелей, движения глазных яблок становились рассогласованными — один глаз мог двигаться в одну сторону, а другой в противоположную. Глаза при этом начинали застывать в положении косоглазия. Другими словами, взрослые люди под гипнозом начинали осуществлять то, что они могли совершить, когда только что появились на свет, и что не могли произвольно у себя вызвать.
Вот как, оказывается, бывает. В своем мозгу мы носим все — и хорошее и плохое, — нередко сами не зная об этом. И только специальным ключом, таким, например, каким с полным правом может считаться гипноз, можно приоткрыть двери соответствующих сейфов центральной нервной системы, чтобы взглянуть на те клады, которые хранит память человека.
С помощью гипноза исследователям психики удается влиять не только на память, но и на многие иные высшие функции головного мозга. В частности, на эмоции, мышление, разного рода поведенческие акты.
Сейчас уже является твердо установленным фактом возможность перевоплощения одних лиц в других. При этом они начинают вести себя так, как обязывает их новое положение согласно установке, даваемой им врачом-гипнологом. Простые люди, к примеру, никогда необучаемые танцам, в гипнозе могли совершать движения с такой грацией, которая вызывала зависть даже у знаменитых балерин. Известен случай, описанный неврологом А. Моллем в книге «Гипнотизм с включением главных основ психотерапии и оккультизма», когда гипнотизер внушил одной актрисе, что она должна заменить больную подругу в роли, которую она только видела в чужом исполнении, но сама никогда не репетировала.
Что же получилось из этой затеи? А получилось следующее. Актриса блестяще справилась с новой для нее ролью, находясь в течение всего времени исполнения партии в гипнотическом состоянии, так что после представления пришлось ее возвращать в реальную жизнь.
В этом плане достаточно нагляден и другой эксперимент. Молодому человеку внушили, что он Фауст, что он сидит и пишет в своей башне в Маульбронне. Как только внушение вступило в силу, сообщает А. Леманн в «Истории суеверий и волшебства от древности до наших дней», почерк загипнотизированного моментально изменился и стал напоминать средневековое письмо.
Но как ни удивительны были проявления разного рода внушения у человека в гипнозе, все же наиболее впечатляющим является влияние гипноза на поведение лиц, вернувшихся уже в обычное состояние.
Странными и необъяснимыми представляются поступки человека, которому в гипнозе внушено, что когда он проснется, то не сможет выполнить даже самого элементарного действия.
Представим себе такую картину. Студенту во время гипнотического сеанса убедительно заявляют, что после пробуждения он не в состоянии будет зажечь спичку в лаборатории, где обычно проводились эксперименты. Внушение закончено, и молодого человека, выведенного из гипнотического состояния, сразу же просят включить горелку. Он берет спички, но… Такое обычное повседневное занятие, не требующее напряжения ни физических, ни умственных сил, никак не реализуется. Вне стен лаборатории студент осуществляет это без всякого труда. А вот внутри помещения хорошо заученный очень простой навык, реализуемый в любых условиях, куда-то исчезал. Внешне складывалось такое впечатление, как будто его никогда и не было. На самом же деле этот навык был заторможен внушением врача. И так продолжалось в данном случае со студентом более полугола.