Как затем оказалось, голограммам присуще много удивительных качеств. Вот некоторые из них. Свет, излучаемый каждой точкой поверхности фотографируемого объекта во всех направлениях, формирует на светочувствительной пластинке так называемую интерференционную картину. А это значит, что любая часть засвечиваемого подобным образом фотоматериала хранит информацию о внешнем виде всего объекта в целом. Вызывает восхищение и еще одно свойство голограммы. Оказывается, что на одной и той же фотопластинке можно зарегистрировать не одну, а несколько голограмм, по каждой из которых затем удается восстановление исходного изображения конкретного материала.
Все эти замечательные свойства голограмм навели ученых на предположение: а не запечатлеваются ли поступающие в мозг сведения по принципу формирования голограмм? Такое предположение не лишено логики, основанной на фактическом материале. Во-первых, экспериментаторам известно, что восприятие и начальная обработка информации осуществляются на основе кодирования ее в частотно-спектральную форму электрических сигналов нервной системы. Во-вторых, если не все, то большинство коркоподкорковых образований мозга одновременно участвуют в анализе и синтезе адресуемого к нему материала. А это, в свою очередь, приводит к тому, что память человека не локализуется в какой-то конкретной части мозга, а распределяется по всем его зонам. Экспериментальные данные, полученные на животных, и большой клинический материал, демонстрируя удивительную надежность памяти, говорят именно об этом. И еще об одном свойстве человеческой памяти, указывающем на то, что в основе формирования ее следов могут лежать принципы голографии, следует здесь упомянуть. Мы имеем в виду то, что Мнемозина по своей природе ассоциативна. Благодаря этому свойству памяти человек в состоянии по одному-единственному воспоминанию вытащить, как за веревочку, массу новых сведений, хранимых в его мозгу.
Возвращаясь снова к голограмме, видим, что между ее основными чертами и характеристиками памяти живых существ действительно много общего. В частности, и то, что огромная емкость памяти человека, ориентировочно оцениваемая в среднем в 1014—1015 бит информации, наиболее логично может быть объяснено с позиций голографии.
С учетом всех этих фактов, не такими уж абстрактными кажутся гипотезы тех ученых, в частности американца К. Прибрама (1975) и финна Т. Кохонена (1980), которые полагают, что формирование следов впечатлений в структурах центральной нервной системы осуществляется по принципу регистрации голограмм. Вот что, например, по этому поводу писал Т. Кохонен в своей книге «Ассоциативная память»: «В последние годы было собрано много экспериментальных данных, указывающих на то, что биологическая память основана на распределенном хранении информации. В распределенной памяти каждый запоминающий элемент или участок запоминающей среды содержит следы многих образов. Иными словами, имеет место пространственное наложение образов в памяти. С другой стороны, каждый элемент записываемой информации распределяется по большой области запоминающей среды. Для того чтобы информация одного элемента не терялась в памяти в результате смешивания с информацией других элементов, необходимо, чтобы преобразования информации в процессе записи не затрагивали связи между элементами. Так, в голографической памяти преобразования элементов при записи осуществляется в результате оптической дифракции когерентных волн…»
Подводя итог сказанному, хотелось бы подчеркнуть, что о каком бы материальном субстрате памяти не шла речь, будь это электрические сигналы нейронов, биохимические процессы или структурные перестройки нервной ткани, о каких бы принципах кодирования поступающих в мозг сведений, включая и голографические, мы не говорили, основное внимание при этом мы уделяли пространственным характеристикам Мнемозины. Однако этим ее особенности не исчерпываются. Для более полного понимания функционирования механизмов памяти необходимо иметь представление и о временном ее портрете. Следующая беседа посвящена именно этой теме.