Эти самые ранние памятники письменности первого Болгарского государства содержат сведения о событиях ранней истории Болгарии. Правда, скала значительно разрушена временем, и это сделало неразличимой большую часть знаков надписи. По той же самой причине можно только предполагать, как выглядели лицо, тело и одежда всадника. Угадываются лишь следы от сбруи коня и стремени. Надпись и рельеф покрыты красной замазкой, а саму скалу пересекают глубокие трещины, что позволяло некоторым исследователям датировать памятник VIII–IX веками нашего времени.
Существует и другое мнение, а именно: каменные памятники в Мадаре — ни что иное, как праболгарский храм-капище. Но где храм, там и жречество, идолы, культ и т. д. Заметим, что праболгары почитали единственного верховного бога, бога неба, солнца и огня — Тенгри. Сам образ Тенгри в их представлении весьма близок к земным условиям: это победитель, хан, герой. Ничего необычного в этом нет, поскольку при переходе от общинно-родового строя к строю военной демократии и первым государствам естественным образом изменяются и религиозные представления: из зооморфных они становятся антропоморфными.
Таким образом, вполне вероятно, что «Мадарский всадник» — это языческий бог Тенгри, а надписи рядом с ним составлялись периодически в более поздние времена…
…Мы прикоснулись, уважаемые читатели, к нескольким тайнам Родопских гор, открыли для себя несколько страниц древней истории Болгарии, которая вообще щедра на «появление» различных сокровищ древности. Действительно, фракийские украшения, золотые, серебряные и бронзовые сосуды, расписная керамика — все то, что было найдено в болгарской земле случайно или во время планомерных раскопок фракийских курганов и вошло в сокровищницу мировой культуры, — свидетельствует о богатстве фракийской знати, о развитых ремеслах фракийцев, об их торговле со всем античным миром. Но причем в таком случае Родопские горы?
Для ответа нужно, хотя бы вкратце, коснуться истории. Дело в том, что примерно во второй половине IV и первой половине III веков до нашей эры Фракия была вовлечена в орбиту крупных политических событий, сотрясавших античный мир. В 350 году до нашей эры отец Александра Македонского подчиняет фракийские земли себе. Спустя двадцать лет Фракия становится тем плацдармом, с которого Александр начал свой поход в Персию. После смерти Александра в 323 году до нашей эры правителем Фракии становится сподвижник великого македонянина честолюбивый полководец Лисимах, бесчисленные военные действия которого и непрекращающиеся восстания фракийцев, стремившихся сбросить с себя чужеземное иго, до основания истощили страну. И поэтому когда спустя два года после смерти Лисимаха, в 278 году до нашей эры, во Фракию хлынули кельтские орды, организованного отпора фракийцы дать пришельцам уже не смогли. Люди бежали в неприступные Родопские горы, что они делали, вероятно, не раз и не два до этого. А отсюда и все те непонятные нам сегодня тайны, связанные с этим горным районом…
КОНЕЦ СВЕТА УЖЕ БЫЛ?
Томительное ощущение необычного, странного охватывает нас каждый раз, когда мы слышим о новом, еще не объясненном наукой факте, приподнесенном природой или деятельностью древнего человека. В самом деле, разве не уносит нас в неведомые дали фантазия, когда пресса сообщает о таинственном появлении в тех или иных районах нашей планеты НЛО; о легендарной Атлантиде; о валуне загадок с замысловатым изображением то ли лунной панорамы, то ли земного ландшафта, о многом другом, будоражащем пытливые умы людей?
Мы уже знаем, что в прибрежных районах Европы и Азии, Африки и Америки, в горах и долинах можно натолкнуться на странные сооружения из камня. Иногда это просто поставленные на попа каменные глыбы, «столы» и «дома», выложенные из колоссальных каменных плит, аккуратные круги или спирали из валунов. Сегодня трудно провести четкую грань между постройками этой загадочной исчезнувшей культуры, ее грандиозными каменными сооружениями, сам возраст которых вызывает споры среди исследователей.
Если внимательно проанализировать следы ушедших в прошлое «мегалитических цивилизаций» бронзового века, можно обнаружить нечто общее, что объединяет те районы мира, где зафиксированы их материальные остатки.