Трудно оценить всю роль христианства — не как социального института, но как учения, — не поняв, что к его приходу готовился весь мир, и Восток в том числе. Но пик духовного воплощения станет оценен до конца лишь после осознания всего мистического и духовного наследия, причем не на уровне слухов и домыслов (их не надо путать с духовными исканиями), но на уровне реальных знаний, показывающих путь к внутриутробной сути культуры.
Мне давно не давала покоя какая-то «нелогичная логика» восточно-азиатской цивилизации, ее абсолютная неравномерность развития, парадоксальное несовпадение, данное от «школьного» понимания становления человеческого знания, его культуры и контактов между цивилизациями..
Эта работа — ни в коем случае не общее изложение сути и истоков особого восточного мистицизма, к тому же в «национальном» виде — китайском, русском или французском — его и существовать не может, хотя национальные одежды отнюдь не исключены. Это несколько очерков, составляющих часть большой книги, главная цель которых показать, что становление человеческой цивилизации, равно как и ее религиозных проявлений, может быть порой более неожиданным и неоднозначным, нежели мы предполагаем.
РЕМИНИСЦЕНЦИИ: САТАНИЗМ
… За мной зашли, как и обещали вечером, лишь только начало смеркаться. Я не очень доверял обещаниям китайцев, зная их почти природную необязательность, но тут все оказалось иначе. Немного смущенный, угловатый, но как-то по провинциальному вежливый паренек, назвав меня «драгоценным господином Ма» (именно так звучит моя фамилия на китайском языке), сообщил, что меня ждут и я наконец сумею увидеть то, к чему не допускался еще ни один чужеземец.
Вечер в центральных районах Китая наступает внезапно — кажется, только что было светло, но за какие-то несколько мгновений сумерки охватывают всю деревню. Загораются огоньки масляных лампадок, кто-то продолжает громко беседовать в скобяной лавчонке, но в общем все готовятся ко сну. Правда, сегодня день особенный — сегодня праздник. Праздник ритуальный, своими корнями уходящий в самые архаические слои человеческой памяти.
На поле, что находится прямо за деревней, разжигают несколько костров, жители, громко переговариваясь и возбуждая друг друга, подтягиваются к месту событий. Днем уже состоялось ритуальное театрализованное шествие, было разыграно несколько сценок из похождений народных героев, но все это — лишь прелюдия к настоящему Действу.
Кажется, собрались все. Здесь можно заметить и жителей из соседних деревень, ведь ходят слухи, что лишь в этом месте живут несколько человек, которые воистину могут общаться с духами. А приобщиться к миру духовного, а по сути — оккультного, желает подспудно, пожалуй, каждый китаец. Наконец появляются главные персонажи, их пять человек — «Великий учитель» (да ши) и несколько его помощников — «посвящающих учителей». До этого мне уже рассказали, что суть их знания — от древнейших первопредков, стоявших у истоков не только китайской нации, но и всего человечества (по понятным причинам считается, что оно возникло на территории Китая). В облике этих людей нет ничего особенно, что говорило бы о них как о великих мудрецах, тайных посвященных, одним словом, ничего наигранного и наносного, о чем так любят порассуждать западные мистики. Эти люди кажутся даже немного смущенными, раскланиваются и традиционно улыбаются, как бы извиняясь, что собрат здесь столько народа. Впрочем, самоуничтожение, умаление собственной значимости — характерная черта общения на всем Дальнем Востоке. Вся эта излишняя скромность, переходящая порой в юродивость, как бы призвана, наоборот, подчеркнул» на самом деле выдающиеся личные качества этого человека Но это так — из области национального характера То, что происходит в дальнейшем, вряд ли можно объяснить национальным характером.