Осенью 1996 года в Москве проходил Международный научный семинар по плутонию. Это чрезвычайно токсичное вещество получается в результате работы атомного реактора и раньше использовалось для производства ядерных боеприпасов. Но за годы использования ядерной энергетики плутония на Земле скопились уже тысячи тонн, ни одной стране для производства оружия столько не нужно. Вот и встал вопрос, что же с ним делать дальше?
Оставить просто так где-нибудь в хранилище — весьма дорогое удовольствие. Да и ненадежно это. Ведь период полураспада плутония — 75 лет. То есть, говоря иначе, лишь спустя указанный срок, вещество снизит свою радиоактивность наполовину. Ядовитость же его такова, что вполне достаточно вдохнуть пылинку весом в тысячную долю грамма, чтобы с гарантией отправиться на тот свет.
Вот академик и предложил: давайте хранить плутоний в подземных хранилищах, сооружаемых с помощью ядерного взрыва. Технология тут такая: бурится на глубину нескольких километров скважина, в нее опускаются радиоактивные вещества, подлежащие захоронению, и сравнительно небольшой ядерный заряд. Сверху все замуровывается и производится подземный ядерный взрыв. В результате, оказавшиеся в эпицентре его ядерные вещества расплавляются и, остывая, остекловываются вместе с окружающими горными породами. Вот эта стекломасса, дескать, и будет содержать в себе радиацию десятки миллионов лет, пока радиоактивный фон не снизится до уровня природного.
«Ничего страшного в том нет, — полагает академик, — технология подземных взрывов у нас отработана». И тут же добавляет, что доклады о такой технологии были прочитаны и в нашей стране, и в США, но она пока большого восторга не вызвала.
Почему? Неужто и у нас, и у них в высших научных и правительственных кругах сидят такие ретрограды, которые не понимают всей простоты и дешевизны решения проблемы? Давайте не будем спешить с выводами и разберемся во всем по порядку.
Во-первых, весьма многие не в восторге уже от одного факта, что придется производить новые ядерные взрывы, на которые с такими трудами ныне наложен мораторий. Ведь тут достаточно снова выпустить ядерного джина из бутылки, разрешить произведение взрывов с какими угодно благородными целями, как гонка ядерных вооружений начнется снова. Понятное дело, в том же Арзамасе-16, где многие десятилетия занимались разработками новых видов ядерных вооружений, соскучились по настоящей работе. Но не слишком накладный ли это способ найти занятие оставшимся не у дел специалистам? Не дешевле ли просто платить им пособие по безработице?..
Так заставляют думать вот какие соображения. Как посчитал сам академик, арифметика захоронений ядерных отходов при помощи взрывов будет такая. Если мы взорвем, скажем, заряд в 50 килотонн, то с его помощью будет образовано 50 тыс. тонн расплавленной породы. Как видите, преобразования в подземных слоях будут немаленькие. А что будет дальше?
Сам Трутнев отвечает на вопрос так. Дескать, спустя три года, мы взяли пробы в эпицентре взрыва и посмотрели, как остеклованная масса выщелачивается водой. И пришли к выводу, что подземные воды стекло почти не растворяют, так что «в стекле держится активность очень хорошо».
Но это смотрели, спустя годы. А что будет, спустя века, тысячелетия, миллионы лет? Не забывайте, хранилище должно выполнять свои функции десятки, а то и сотни миллионов лет… Боюсь, что сколько-нибудь надежного прогноза на такой срок не даст ни один академик.
Тем более, что сегодня накапливаются сведения, вступающие в противоречия с данными специалистов Арзамаса- 16. Вот лишь одно из них. В 1979 году на шахте «Юнком» в г. Енакиеве был произведен ядерный подземный взрыв. Заряд небольшой мощности взорвали на глубине 903 м с тем, чтобы сдвинуть угольные и породные пласты, так сказать, встряхнуть их. Тем самым, как полагали, из пластов высвободится химически связанный метан, будут предотвращены внезапные выбросы этого газа, периодически приводящие к взрывам на шахте и гибели людей.
Как видите, цель была вполне благородная. Но вот что получилось в результате данной затеи. На месте ядерного взрыва образовалась пустота диаметром более 10 м. В ней оказалось заключено около 100 т застывшей стеклообразной массы, сосредоточившей в себе около 95 процентов радиоактивных продуктов взрыва. Никаких выбросов на поверхность не было или, как говорится в отчетах комиссии, проверявшей местность, радиоактивные газы в момент взрыва и после него наружу не выходили.
«Однако многие местные жители и по сей день связывают ухудшение своего здоровья с тем давним взрывом, — пишет в газете «Рабочая трибуна» собкорр газеты по Донецкой области Георгий Дорофеев. — Новая комиссия, в которую вошли медики, радиооэкологи и биологи, исследовала экологическую обстановку в городе Енакиево. Анализы продуктов питания и питьевой воды дали удручающие результаты». Как выяснилось, на радиоактивный фон от того взрыва наложились еще и выбросы из горящих шахтных отвалов, из труб металлургического, коксохимического и цементного заводов. В общем, обстановка в городе сложилась такая, что хоть вон беги. Это ныне многие, кстати, и делают. Что же касается выбросов метана, ради которых все и затевалось, то проблема, как говорится, потеряла ныне актуальность. Многие шахты, как вы хорошо знаете, ныне закрываются из-за низкой рентабельности…