Подвиг 1981 №4
Двести лет спустя
Еще больше, чем Парижем, французы гордятся своей культурой. И хотя в последние десятилетия бесспорный в свое время блеск ее заметно померк, разговоры об искусстве, в особенности о литературе, в парижских гостиных по-прежнему в моде. Как вам тот-то писатель? Как этот?
«Не Бальзак», — говорят во Франции о писателе, когда хвалить не за что, а ругать не хочется. Есть у французов еще и очень удобное слово для ответа на вопрос, на который однозначного ответа нет: «sa depend», — говорят, — «это зависит». На русский это приходится переводить довольно громоздкой и неудобной в живом разговоре фразой: «Все зависит от условий, места и времени».
Ответ на вопрос о творчестве Жоржа Арно от всего этого зависит особенно. Спросить о нем в кругах парижской литературной элиты, близкой к жюри крупнейших литературных премий, считается чуть ли не признаком дурного тона, ибо таких, как Арно, «детективщиков» там считают писателями второго сорта. Авторы литературных обзоров таких солидных газет, как «Монд» и «Фигаро», стараются их просто не замечать. Критики же провинциальной, да и парижской печати, рассчитанной на массового читателя, не только широко рекламируют романы Арно, но и нередко ставят его в один ряд с теперь уже повсеместно и прочно признанным Жоржем Сименоном.
Жорж-Жан Арно, конечно же, не Бальзак. Хотя по внешности, работоспособности и плодовитости очень на него похож. А по читательскому спросу и материальному успеху он уже давно превзошел всемирно известного классика. В ставшем ныне музеем доме Бальзака в Париже вам обязательно расскажут о том, как создатель «Человеческой комедии» убегал через заднюю дверь, когда у парадной звонил очередной кредитор. Арно же живет в роскошном особняке средь принадлежащего ему парка в небольшом городке Кюер неподалеку от Тулона на юге Франции и не без гордости признается интервьюерам в том, что давно уже тратит деньги, не считая.
За двадцать пять лет писательского труда он написал и опубликовал более трехсот романов, многие из которых были затем экранизированы на телевидении и в кино. Подавляющее большинство своих работ, относящихся к жанру так называемого «народного романа», детективных и научно-фантастических книг, он опубликовал в издательстве «Fleuve noir» — «Черный поток». С этим издательством у него существует постоянный договор с точными сроками сдачи каждого очередного романа и выплаты автору соответствующего вознаграждения.
Восемь месяцев в году Арно работает, как любой другой ремесленник в небольшом его городке, с шести утра и до захода солнца. Три летних месяца отдыхает, как в молодости, когда он, недолгое, правда, время, работал классным наставником в начальной школе.
Тогда он и не думал стать профессиональным писателем, Учился неважно, экзамен на аттестат зрелости сдал лишь в двадцать один год. Год затем проучился на юридическом факультете, еще один — в высшей школе политических наук. Потом влюбился, женился и вскоре был призван в армию.
Скучавшая в разлуке с мужем молодая жена, разбирая однажды вещи Жоржа, нашла и прочла рукопись детективного романа, написанного им как-то от скуки, от нечего делать. Ей этот роман понравился, и, прослышав о том, что в Париже как раз подходит время очередного литературного конкурса, она послала рукопись в столицу.
Через несколько месяцев в казарму воинской части, где служил Жорж, явился из Парижа элегантно одетый человек и перед строем солдат торжественно объявил, что в их рядах находится лауреат премии «Ке дез Орфевр» — так по адресу главного полицейского управления Парижа называется литературный конкурс на лучшее произведение детективного жанра.
«Неожиданный литературный успех и та легкость, с которой он пришел, так вскружили мне голову, — вспоминал Арно, — что я решил с той поры писать романы, не переставая, и, когда хозяева издательства «Fleuve noir» предложили мне писать для них по договору, я спросил только: «Сколько книжек вам нужно в год?»
В первый же год профессиональной писательской деятельности Арно установил свой доныне непобитый рекорд — 27 романов.
«За работу в школе до призыва в армию, — признавался Арно, — я получал 25 тысяч франков в год, а за каждую из написанных мною книжек — в четыре раза больше. Естественно, я решил писать эти книжки всю жизнь и как можно больше».