На самом деле Мими призналась, что она сообщала егерям все мужнины планы. Сколько раз говорила ему, что преступная жизнь до добра не доведет... Она любит его и готова на все, лишь бы он исправился, начал новую жизнь, стал честным гражданином...
— Кто этот Фрэнк Бэркелл? — спросил Аль Хаджи у Рикардо.
В этот миг в дверь постучали. Оба в страхе переглянулись. Аль Хаджи поднес к глазам руку с золотыми часами. Стрелки показывали половину второго.
— Кто там? — рявкнул он.
Кимати снова ткнул кухарку дулом автомата.
— Бвана[11] Хаджи, это я, — пролепетала она дрожащим голосом.
За запертой дверью воцарилась тишина.
— В чем дело, Марта? — спросил Аль Хаджи.
И снова Кимати двинул женщину автоматным дулом: он с ней успел заранее прорепетировать ее роль.
— Не... несчастный случай. — Голос у нее дрогнул. — Ваша жена...
Это произвело желаемое действие. Послышались быстрые тяжелые шаги, щелкнул засов, и дверь распахнулась.
Кимати оттолкнул Марту в сторону и, рванувшись в кабинет, сбил хозяина с ног. Оба ошарашенных гангстера молча смотрели в дуло автомата.
У Рикардо хватило ума не лезть за своим револьвером.
Фрэнк тем временем ввел в кабинет Курию, закрыл дверь и задвинул засов.
— Я Фрэнк Бэркелл, — объявил он, подтолкнув Курию к Аль Хаджи. — Кто мною интересовался?
Тут он увидел Рикардо, и кровь ударила ему в голову. Он словно бы снова перенесся в заповедник и в оранжевых и желтых отсветах пожара, пожирающего старину Дэна, увидел белого темноволосого браконьера. Фрэнк медленно обошел Кимати и придвинулся вплотную к Рикардо. Оба уставились друг на друга, расстояние между ними не превышало длины револьверного ствола.
— Ты кто? — грозно спросил Фрэнк.
Рикардо и глазом не моргнул, но цвет лица у него внезапно изменился.
Фрэнк ловко сунул руку за полу пиджака Рикардо и выхватил оттуда револьвер тридцать восьмого калибра. Он вроде бы собрался положить револьвер себе в карман, но внезапно взмахнул им и ударил рукояткой в перевязанный лоб Рикардо. Бандит рухнул на колени, голова у него закружилась в алом тумане. Кровь из затянувшегося было пореза хлынула с новой силой, потекла по лицу.
Фрэнк отступил иа шаг и встал рядом с Джонни.
— Он убил Дэна.
Кимати кивнул, потом склонил голову в сторону Аль Хаджи.
— А вот крестный отец всей семейки. Король коррупции, контрабанды, торговли оружием, вымогательства и шантажа. Убийца!..
— Я в жизни никого не убивал, — сказал Аль Хаджи.
— Так-таки никого? — выпалил Кимати. — В одном лишь прошлом году в «Цаво» погибли два егеря и три обходчика. Это ты снабдил оружием убийц. Шесть тысяч слонов, тысячи львов, леопардов и других животных перебили твои головорезы.
— Я никогда не был в «Цаво», — оправдывался Аль Хаджи.
— Твои прихвостни за тебя стараются, они действуют по твоей указке.
Фрэнк поддержал друга:
— В пожаре, который устроил твой приятель, погибли еще многие тысячи зверей. Мой напарник сгорел заживо...
Аль Хаджи замотал головой. Внезапно силы оставили его.
— Кто вы такие? — спросил он. Ответа не последовало, тогда он добавил: — Слушайте, если вы затеяли все это ради денег...
Он поднялся иа ноги, подошел к письменному столу, похлопал ладонью по вместительному черному портфелю и принялся его открывать.
— Погоди! — рявкнул Кимати.
Аль Хаджи застыл, все еще держа портфель в руках.
— Сядь и помалкивай! — приказал ему Кимати. — И вы тоже!
Аль Хаджи опустился в кресло за письменным столом, Рикардо и Курия уселись на ковер.
— Ну вот что, — сказал Кимати, — я хочу знать, кто убил мою жену.
Аль Хаджи посмотрел на него взглядом, полным искреннего недоумения.
— Что за чертовщина, первый раз об этом слышу.
— Жену и дядю избили до смерти в нашей лавке на Грогеи-роуд. Было это в прошлый четверг. Чьих это рук дело?
Рикардо и Аль Хаджи растерянно переглянулись. Потом, как по команде, посмотрели на Курию. Лишь теперь в кабинете он разглядел своих пленителей и в одном из них узнал совладельца лавки с Гроген-роуд. Он молил бога, чтобы каким-то чудом речь не зашла об этом. Но теперь конец.
— Это ты? — обратился к нему Аль Хаджи.
Курия затряс головой.
— Нет... Тони... — заикаясь пробормотал он.
— Почему ты его не остановил?
— Мы тогда крепко перебрали.
— Тони на том свете, — пояснил Аль Хаджи.
— Знаю, — сказал Кимати. — Его настигла моя стрела, вот такая.
Он полез в куртку, вытащил стрелу и мгновенно кольнул наконечником Курию в лоб.
Тот закричал, поднес руку к ранке. На ладони была кровь. Пот выступил на его лице. Яд быстро растекался по телу, зрачки у него расширились. Язык распух настолько, что едва умещался во рту. Он душил Курию, мешал кричать.