Мы знаем, что от любви до ненависти один шаг. Но шаг этот может быть и длиною в жизнь. А здесь все случилось мгновенно. Была семья, отец, обожаемый и уважаемый, и вдруг драма потрясла все основы семьи.
Страстная любовь обернулась всепоглощающей ненавистью и желанием отомстить.
С этим страстным навязчивым желанием отомстить она пришла в редакцию.
Милая симпатичная женщина, а в глазах, когда она говорила про своего бывшего мужа, ненависть и злоба. Мы тогда затеяли новую рубрику «Отцы настоящие, какие они». И она принесла статью, в которой рассказывала про своего мужа, учителя, который бросил уже семь детей, пять ее и двоих от первой жены.
«Ему ни до кого нет никакого дела», — сказала она печально и безнадежно.
Статья была талантливо написана, но излучала столько ненависти, что мы не решились ее печатать, а предложили ей написать другую, как она воспитывает своих детей, чтобы они не завидовали друг другу, росли друзьями, не ссорились и не дрались. И через неделю она принесла статью и стала нашим постоянным автором.
Очевидно, причиной разыгравшейся трагедии было то, что на семейную жизнь они смотрели абсолютно по-разному. Совместить несовместимое он не мог. Ведь невозможно семейному человеку быть абсолютно свободным — от ответственности и обязанностей. Он продолжал зажигать и увлекать девчонок, вопреки обязанностям, которые на него налагала новая роль — отца и мужа.
Дома он скучал, сникал, угасал. Нужна была постоянная аудитория восхищенных влюбленных девчонок. Только это его вдохновляло. А с ней он был, как оказалось, не счастлив. Потому что разлюбил или вообще не способен был любить кого-то, кроме себя. Ну в крайнем случае мог позволить, чтобы его любили.
Быт, да еще не очень хорошо устроенный, денежные нехватки, дети, крик, шум постоянный — все это тяжело. И он не выдержал подобного испытания «счастьем».
Она никогда не говорила с детьми об отце, он напрочь был вычеркнут из их жизни.
— Убивать надо таких отцов, — сказал как-то Олег, ее старший сын, и в его голосе было столько ненависти и беспощадности, что она испугалась. Ведь это она внушила сыну эту злобу, эту ненависть против родного отца.
— Ну ты уж слишком, он просто слабый человек. Нельзя судить его строго. Он ребенок, который так и не вырос.
И тогда она поняла, что если так будет продолжаться, то дети вырастут озлобленными и агрессивными, а главное, несчастными.
Решила свести к минимуму все отрицательные моменты жизни, связанные с уходом отца. И хотя семейная драма раскаляла атмосферу вражды, теперь она старалась вспоминать какие-то приятные минуты из их прошлой жизни, не подчеркивая, что это связано с отцом. Например, как замечательно было отдыхать в Прибалтике. Дюны, сосны, пляж. А какие были чудесные грибы — маслята, такие чистенькие, крепенькие. Вспоминала, как варили уху на костре из рыбы, которую купили у местных рыбаков.
Раньше пыталась возложить на Олега отцовские обязанности, старший как бы занял место отца. Но вот эта ранняя самостоятельность и ответственность, как бы лишая Олега детства, способствовала выработке тоже какой-то жесткости в характере. И она решила, что только братские чувства способны растопить ожесточившееся сердце. И стала затевать игры брата с двухлетней Иринкой. И опять не в плане заботы и обучения каким-то навыкам, а радости от общения двух близких людей. Малышка готова была играть с братом сутками.
Ее смех, ласка и доброта могли растопить любое очерствевшее сердце. Мать чувствовала, как снималось напряжение у сына, уходила прочь серьезность и недетская ответственность. В эти минуты он становился милым и легкомысленным подростком. Смягчалось сердце, беспечность и беззаботность возвращались к нему.
Она почувствовала, что сын, целиком поглощенный семейными занятиями, проводит время исключительно в кругу своей семьи, не завязывая новых знакомств и оставаясь в стороне от интересов других детей и других людей. И тогда стала приглашать в дом одноклассников сына и старшей дочери, несмотря на то, что в доме было много народу, шум и надо было постоянно что-то убирать и готовить, и угощать.