Воцарившись в Спарте, Аристодем неизлечимо заболел и оставил на память по себе близнецов — Прокла и Эврисфена. Свидетелей тому, кто из них родился первым, а кто вторым, не нашлось, даже в Дельфах не знали, и пифия велела править обоим. Так в Лакедемоне возникли два царских дома, которые, впрочем, были названы не по именам основателей, а Эврипонтидами по Эврипонту, внуку Прокла, и Агидами — по Агису, сыну Эврисфена.
Захватив Лаконику, Прокл и Эврисфен разделили ее на шесть частей и одну из них, с центром в Амиклах, передали в управление некоему Филоному, который, по собственному почину запугав прежнего правителя, уговорил его вместе с ахейцами не испытывать судьбу в битве и переселиться в Ионию. Лас, благодаря удобной гавани, Гераклиды стали использовать как якорную стоянку, Фариэс, благодаря глубинному расположению, как сокровищницу, а Эгис, из-за соседства с окрестными племенами, как опорную крепость для военных действий. И уже сын Эврисфена Агис лишил лаконских старожилов — ахейцев — политического равноправия перед пришлыми дорийцами, а не подчинившихся граждан Гелоса сделал государственными рабами — илотами.
Кресфонту же и Темену боги не спустили обмана. Ведь жребий показывает волю богов, а братья при дележе земель присвоили себе их волю. Темена убили его же собственные сыновья, Кресфонту повезло чуть больше: он погиб вместе с двумя сыновьями от рук старой мессенской аристократии, так как, будучи человеком новым в этой стране, чрезмерно заигрывал с простым народом. И было от чего. Ведь, завладев Мессенией, Кресфонт разделил ее на пять частей. Стениклар, расположенный в центральной, он сделал своей столицей, а в остальные — Пилос, Асину, Месолу и Гиамитис — послал дорийских старейшин — архонтов. При этом всех мессенских ахейцев он уравнял в правах с дорийцами. Кресфонт рассчитывал перемешать коренное население с пришлым, создать новый народ, но его затея не пришлась по душе ни старой ахейской аристократии, ни дорийцам, которые, хоть и проигрывали количественно, требовали себе некоторых политических преимуществ. Когда же Кресфонт с сыновьями погибли, все дорийцы в страхе сбежались в Стениклар, заперлись и вспомнили, что в живых остался третий сын Кресфонта — Эпит, который воспитывался при дворе Кипсела, своего деда по матери. Когда Эпит возмужал, он пришел в Стениклар с войском аргосцев под водительством Истмия, сына Темена, и лакедемонян, возглавляемых Проклом и Эврисфеном, перебил взбунтовавшихся аристократов и вернул отцовский престол. Своей обходительностью и щедростью ему удалось замирить страну и навести порядок, и все потомки его стали называться не Геракл идами, а Эпитидами.
Эпиту наследовал Главк, а Главку — Истмий. Оба отличались благочестием и богобоязненностью, всю страну заставили алтарями, жертвенниками и святилищами. Следующий — Дотад — прославил себя строительством пристаней, а при его внуке — Финте, когда Мессения цвела и большего счастья не хотела, случилась первая стычка со спартанцами, положившая начало почти пятисотлетней вражде не на жизнь, а на естественный отбор.
Есть на границе Мессении и Лаконики в местечке Лимны святилище Артемиды Лимнатиды. Ежегодно праздник в ее честь совместно справляли и мессенцы, и спартанцы. И вот один такой праздник кончился массовым побоищем с летальным исходом.
Впоследствии оба народа сваливали вину друг на друга, признавая себя пострадавшей стороной. Удивляться различным до противоположного версиям одних и тех же событий не приходится: времена настолько седые, что память поневоле подводит к желаемому и выдает за истину.