Древние греки узрели в этом демоне нового неизвестного им бога; одни ученые видят в нем феномен здравого смысла; другие считают его проявлением инстинкта самосохранения; третьи считают его предельно обостренной религиозностью; четвертые обнаруживают в нем скрытую трансцендентность души; Ницше видел в демоне сознание, которое в образе чудовища подменяет инстинкты. Наиболее гуманистична и фантастична трактовка сократовского демона у А. Ф. Лосева, который видит в нем всего лишь метафору, и мудрец иронично прикрывал ею свою совесть, разум, здравый смысл. Но зачем же скрывать совесть, да еще с помощью иронии — всесокрушающей и саморазрушающей силы? Гегель справедливо полагал: «Ирония умеет сделать ничтожным и суетным всякое объективное внутреннее содержание и, тем самым, сама оказывается бессодержательностью и суетностью, которая сама из себя придает себе для своего же определения случайное и произвольно взятое содержание, причем в то же время она господствует над ним, не связана им и, заверяя, будто она стоит на высшей ступени религии и философии, на самом деле впадает в пустой произвол». Ирония не скрывает совесть, разум, здравый смысл, а разрушает, пожирает и заменяет эти духовные силы диким произволом бессознательного.
Ирония больше порождает проблем, чем их решает. Остается неясным: кто подлинный автор иронии — демон или Сократ? Действительно ли сам Сократ иронизирует или же с его помощью скрыто запускается в ход действие некоей чуждой человеку силы?
Несколько слов о терминах. В сочинениях Платона и Ксенофонта (как основных источниках сведений о Сократе) употребляется не термин «даймон», а «даймонион» (to daimonion). Глубинного смыслового различия здесь нет, ибо «даймон» обозначает особое божество, а «даймонион» — свойства этого божества, буквально означая «божественное».
А. Ф. Лосев разъясняет, что в «римской мифологии демону соответствует гений». Далее он утверждает: «Гении (или «демоны» — греч. daimon) — низшие божества или духи в греческой мифологии».
А вот как разъясняет суть гениев Сократу загадочная жрица и пророчица Диотима: «Ведь все гении представляют собой нечто среднее между богом и смертным.
Сократ: Каково же их назначение?
Диотима: Быть истолкователями и посредниками между людьми и богами, передавая богам молитвы и жертвы людей, а людям наказы богов и вознаграждения за жертвы. Пребывая посредине, они заполняют промежуток между теми и другими, так что Вселенная связана внутренней связью. Благодаря им возможны всякие прорицания, жреческое искусство и вообще все, что относится к жертвоприношениям, таинствам, заклинаниям, пророчеству и чародейству. Не соприкасаясь с людьми, боги общаются и беседуют с ними только через посредство гениев — и наяву и во сне. Гении эти многочисленны и разнообразны».
Велика, но неведома роль пророчицы Диотимы в создании диалектики и сотворении, формировании, вдохновении ею того существа, которое стало мудрецом Сократом. Она же и помогла каким-то образом вселиться в него и демону, который стал движущей силой диалектики Сократа. Хотя Сократ много рассуждал о знании, но фактически его собственный ум находился в плену у пророчеств, заклинаний, чародейств, демона, которому он неосознанно принес в жертву свой критический разум и сознание. Взамен демон подарил Сократу искусство вопросно-ответной диалектики.
Здесь есть один крайне важный смысловой нюанс: допустим вместе с древними римлянами, что всякий гений есть благодетельный демон; следует ли отсюда, что всякий демон благодетелен? Отнюдь нет! Но вот авторы переводов Платона и Ксенофонта с древнегреческого на русский сплошь и рядом заменяют термин «демон» на термин «гений», причем, делается это даже в тех контекстах, где речь идет о Сократе, который ясно и недвусмысленно везде говорит о персональном даймонионе, а не о гении.
Странные действия переводчиков и знатоков древности. Зачем все-таки греческий термин в русских переводах заменять римским термином? Что именно желают скрыть в этой словесной подмене и неопределенности люди? что реально скрывают в ней гении и демоны? что скрывается за этой подменой объективно, независимо от людей, переводчиков, гениев и демонов?
Да и в смысловом плане эти термины не совпадают. Даже лучшие исследователи и знатоки античной культуры затрудняются определить хотя бы мифологический статус демонов, не говоря уже об их онтологической сути. А. Ф. Лосев считает демонов неоформленными божественными силами. В то же время он утверждает, что «демоны мыслятся также низшими божествами, посредниками между богами и людьми»; но демоны для него суть и сверхъестественные персонажи, «которые не являются богами и занимают в сравнении с богами низшее место в иерархии…» Наконец, «в более узком и точном смысле демоны — злые духи». Итак, демоны суть и божественные силы, и низшие божества, и духи, и вовсе не боги. Кто же они на самом деле и какова их роль в мироздании и в человеческой жизни?