Это было давно, когда моря и океаны бороздили еще парусники. Кто из голландских, да и не только голландских, моряков в то суровое время не знал Ван Страатена — самого отчаянного и удачливого капитана на всем северном побережье Европы? Под стать капитану подобралась и его команда — народ бывалый, забубенный, всего повидавший, готовый хоть в огонь, хоть в воду. Любой шторм был нипочем этим людям, ничто не могло задержать их выход в море или заставить укрыться в тихой бухте. Все рейсы судна, которым командовал Страатен, заканчивались, как правило, удачно и вовремя, на зависть всем другим капитанам.
Известно, что ничто не портит так человека, как слава. В конце концов обуяла гордыня и Ван Страатена. Он настолько возгордился, что однажды осмелился бросить вызов самим богам, властителям морей и ветров.
Как-то в трактире, хватив лишку, не в меру расходившийся капитан Страатен в пылу спора заявил перед всем честным морским народом, что все эти суеверия и всякие там предзнаменования, которыми кое-кто морочит себе и людям головы, не что иное, как досужие выдумки трусливых моряков. А чтобы доказать это, он пообещал выйти в море в страстную пятницу — а это как раз и было у моряков самым что ни на есть верным признаком неминуемой беды — и, пройдя всю Атлантику, в разгар южной зимы под всеми парусами обогнуть мыс Горн. В западном, разумеется, направлении.
А ведь всем известно, какой бывает южная зима у мыса Горн, как известно и то, что ветры там дуют постоянно западные. Знал об этом и Страатен. И получше других. И тем не менее он сказал это. Сказал так, чтобы его слышали все, кто находился в трактире. А сказав, встал из-за стола и, ни с кем не попрощавшись, направился к выходу. Когда же он выходил, все свечи, освещавшие трактир, вдруг ни с того ни с сего замигали и погасли. Это тоже было дурным предзнаменованием, но никто не осмелился остановить шального капитана.
Ван Страатен слов на ветер не бросал. Дождавшись страстной пятницы, он вывел свое судно в море и направил его к югу. После нескольких месяцев плавания по далеко не спокойной Атлантике вдали показался угрюмый мыс Горн, о который беспрерывно разбивались с грохотом высокие водяные валы. Был самый разгар южной зимы, и свирепые западные ветры мощной преградой встали на пути судна. Но голландский капитан был не из тех, кого мог испугать даже 12-балльный шторм. Страатен упорно продолжал вести свой парусник вперед. Однако всякий раз, когда казалось, что судно вот-вот проскочит злополучный мыс, и без того сильный ветер усиливался еще больше и отбрасывал парусник назад, и капитану приходилось начинать все сначала. Эта упорнейшая схватка продолжалась много дней подряд. Люди валились с ног, но никто не роптал. И все же стихия была сильнее. И тогда выведенный из себя Страатен вздел руки к небу, и на головы богов посыпались самые отборные проклятия. Ослепленный яростью капитан кричал, что напрасно боги стараются — все равно он пройдет этот трижды проклятый мыс. Скорее настанет Страшный суд, чем он отступит от своего решения.
Конечно, это было слишком. Одно дело соперничать с богами, другое — проклинать их! Такого боги не прощают. Как только Страатен произнес свои страшные слова, рассерженные боги превратили судно со всей его командой и капитаном в корабль-призрак, которому суждено было вечно скитаться по морям и океанам и нигде не иметь пристанища. Даже на дне моря.
С той поры нет-нет да и встретится какому-нибудь судну корабль Ван Страатена, который моряки нарекли «Летучим Голландцем». В любую погоду, будь то штиль или шторм, под всеми парусами он медленно проплывает по морю. Иногда, если расстояние невелико, на его палубе можно увидеть одетых в рваные лохмотья скелетов. И за штурвалом стоит скелет в офицерском мундире и капитанской фуражке. Встреча с этим вечным скитальцем морей также считается у моряков плохим предзнаменованием.
Это легенда. Вернее, один из многочисленных ее вариантов. Но, как ни странно, многие моряки до сих пор верят в нее. И не только потому, что моряки — народ в большинстве своем суеверный, но еще и потому, что корабли-призраки можно встретить и сегодня.
В один из погожих сентябрьских дней 1894 года германский пароход «Пиккубен» следовал Индийским океаном. Внимание находившихся на его борту людей привлек двигавшийся какими-то странными галсами, хотя в этом не было никакой необходимости, трехмачтовый барк. Казалось, барк неуправляем. На верхушке его мачты удалось разглядеть сигнал бедствия. Поднявшиеся на палубу парусника — он назывался «Эбий Эсс Харт» — немецкие моряки ужаснулись: все 38 человек экипажа лежали на палубе мертвые, и лишь один потерявший рассудок капитан бесцельно бродил между трупами. От капитана, естественно, ничего вразумительного добиться не удалось, и никто так никогда и не узнал, что же произошло на злосчастном «Эбий Эсс Харт».