— Вашъ очеркъ меня пугаетъ.
— Не теряй бодрости! Какъ ни уменъ и смѣтливъ Дальскій, самолюбіе и тонкая лесть помогутъ тебѣ сбить его съ толку. Но мнѣ ли учить тебя, какъ обмануть мужчину? Ты женщина: это твое ремесло.
— Благодарю, васъ, Алеко. Вы меня, ободряете!
— Еще одно слово, — сказалъ Н — нъ, — не говори на маскарадѣ никому «вы». Это противно закону. Для того и маска, чтобы уравнять сословія.
— Постараюсь держаться вашего… твоего правила…
Замѣтивъ робость' и замѣшательство незнакомки и чувствуя подъ тафтой неровное біеніе сердца, Н — нъ старался ободрить ее, успокоить и дать ей время собраться съ силами. Онъ указалъ ей на нѣкоторыхъ посѣтителей, изложилъ ихъ послужной списокъ, сношенія и отношенія, и прибавилъ: «Знакомство съ этими лицами можетъ пригодиться тебѣ при случаѣ». Пока Н — нъ рѣзкою своей кистью писалъ ей портреты нѣкоторыхъ проходящихъ, маска тяжело вздыхала.
— Ты бы должна скорѣй смѣяться надъ моей пестрою картиной, — сказалъ поэтъ съ нетерпѣніемъ, — боюсь, ты все перепутаешь.
— Не безпокойся. Придетъ пора, я буду смѣяться и шутить; увидишь.
— Посмотримъ, — сказалъ Н — нъ, — но пора къ дѣлу, время уходитъ. Смѣлѣй начинай, Дальскій приближается… Что же ты, оробѣла? Интригуй же меня!
Маска невнятно что-то пробормотала и потихоньку перекрестилась.
Н — нъ захохоталъ.
Толпа задерживала Дальскаго въ дверяхъ китайской комнаты.
— Бѣдный, какъ его прижали! — сказала маска пискливымъ голосомъ. — Ты не уйдешь отсюда.
Дальскій оборотился.
— Ты думаешь, Ьеаи тазрие, что мнѣ нельзя уйти? Почему?
— Ты ожидаешь, ищешь кого-то…
— Кого же?
— Одну особу, которую ты преслѣдуешь на всѣхъ балахъ, на всѣхъ гуляньяхъ.
— Я никого не преслѣдую.
— Отговорки! Я не разъ видѣла, какъ ты, задумчиво въ разсѣянности, слѣдилъ за нею.
— Гдѣ же мы встрѣчаемся съ тобой?
Маска замялась.
Н — нъ подхватилъ:
— Она увѣряла меня, что видитъ взсъ очень часто у Д — выхъ.
— Ты со мною разговаривала?
— О, нѣтъ! Тогда все твое вниманіе было обращено на другую.
— Такъ ты за мною присматриваешь?
— И очень!
— Для чего жъ?
— Чтобы лучше изучить тебя! Хотя ты очень скрытенъ, очень остороженъ, боишься, чтобы не проникли твоихъ замысловъ, однако, я ихъ угадала.
— Почему?
— Ты ненавидишь графа Т***.
Эти слова были сказаны Дальскому на ухо. Онъ изумился.
— Вы знаете, кто эта маска? — спросилъ онъ Н — на.
— Нѣтъ возможности узнать; она то пищитъ, то картавитъ, то шепелявитъ… Она все знаетъ, вездѣ была, наговорила мнѣ такихъ вещей… сущая колдунья. Не угодно ли вамъ самимъ попытаться узнать, кто она; можетъ быть, вамъ удастся лучше моего.
— Охотно! — сказалъ Дальскій. — Если маскѣ угодно подать мнѣ руку…
— О! я знаю, зачѣмъ ты хочешь со мною говорить.
— Зачѣмъ?
— Чтобы разспросить насчетъ ея.
— Плутовка! Кто же это она, которая, по твоему мнѣнію, тревожитъ мое сердце?
— Алина!
— Алина? Ммъ! Нѣтъ! Ты не отгадала… Что же эта Алина думаетъ про меня?
— Про тебя?.. Что ты ьъ нее влюбленъ.