Он, конечно, видал мистрис Берк Иннес и слышал о ней. Все в Санта-Барбара знали ее. Но он никогда не встречался с ней и недоумевал, что за дело могло привести ее к нему в такой ранний утренний час.
Особа очень независимого и самоуверенного вида — в короткой белой юбке, оранжевой пушистой вязаной кофточке и задорной оранжевой шляпе, надвинутой на один глаз. Руки в белых перчатках, оканчивающихся широкими оранжевыми крагами, крепко сжимают плоскую, очень пеструю сумочку, и оранжевые чулки по мальчишески выглядывают из-под короткой юбки.
Но, несмотря на элегантную самоуверенность посетительницы, у следователя создалось впечатление, что она не спала эту ночь и ни на минуту не закрыла мрачных синих глаз-И он понял, что яркая полоса рта— просто накрашеные серые губы.
Он поклонился и указал на стул. Но она не села. Она подошла к его письменному столу и стояла, опираясь на него одной рукой.
— Я хочу рассказать вам… — сказала она холодным, твердым голосом.
В этом простом кабинете следователь слышал много признаний. Он обычно доводил мужчин и женщин до признаний. Это было его специальностью.
— Морис Грир, — начала посетительница, и красные полосы накрашенных губ еще резче выделились на бескровном лице, — Морис Грир был со мной в ту ночь, когда была убита его жена. Он был со мной от 12 ночи до 4 часов утра. Жена его была убита между двумя и тремя часами ночи. Он не убивал ее. Будьте добры приготовить нужные бумаги и я сделаю все, что мне полагается сделать.
Она отошла к окну и стояла, глядя на улицу. Следователь видел, что она так сильно дрожит, что ей приходится изо всех сил прислоняться к подоконнику.
Эта женщина в оранжевой шляпе, задорно надвинутой на один глаз, была похожа на человека, только что подписавшего себе смертный приговор.
Грегхен Иннес укладывала свои вещи в большой дорожный сундук. Она машинально разглаживала руками складочку на ночной рубашке, когда вошла Эбби, старая служанка, на глазах которой Гретхен выросла.
— Это звонил по телефону мистер Иннес, мисс Гретхен.
Руки молодой женщины окаменели.
— Да… — слабо отозвалась она. Ей казалось, что громкий стук сердца заставляет дрожать ее голос.
— Он сказал, что ему нужно говорить с вами, — невозмутимо продолжала Эбби, — он только хочет, чтобы вы сейчас приехали прямо в Летний Клуб. Он сказал, чтобы вы непременно приехали.
Мистрис Иннес глубоко надвинула на глаза шляпу и запрятала под нее непослушную львиную гриву. Сердито хмурясь на дрожащие руки и разрывая оранжевые краги, натянула перчатки.
— Вы вернетесь к обеду мисс Гретхен? — спросила Эбби.
— Не знаю, Эбби, — ответила мистрис Берк Иннес, — я ничего не знаю, Эбби.
Но про себя она твердила:
— Видел ли он сегодня газеты? Видел ли он?
Летний Клуб был переполнен. Все, кто понимал или ничего не понимал в теннисе, собрались сегодня на состязание.
Когда одинокая женщина вышла из дверей клуба, прошла мимо площадки тенниса и вошла в свою ложу, все присутствующие на мгновение положительно онемели. Они с ужасом смотрели на эту особу в белом и в оранжевом, так небрежно усевшуюся с самым независимым видом. Ее острый маленький подбородок был поднят очень высоко, и она, казалось, не замечала сотен устремленных на нее глаз.
Никто не видел, что биение ее сердца положительно сотрясало все ее тело и что каждый раз, когда она вбирала воздух, ей казалось, что больше она уже не сможет вздохнуть. Минутное молчание толпы вдруг прервалось множеством голосов. Точно вырвались на волю свистящие и бурлящие воды.
Гретхен не замечала никого. Она думала — Видел ли он газеты?
ЭДатч кончился. С площадки, где он так блестяще играл, Берк Иннес направился прямо к жене и склонился над ее затянутой в перчатку рукой.
Потом Берк Иннес пошел с женой к автомобилю мимо вопросительно уставившейся на них публики.
Гретхен порывисто спросила:
— Что теперь будет с нами, Берк?
— Какая ты смешная! — улыбнулся ее муж.
— Ты видел… газеты?
— Конечно.
— И ты прощаешь меня, несмотря на то, что я все сказала следователю?
— Несмотря на это? — Берк с недоумением взглянул на нее. — Да разве ты думаешь, что я когда-нибудь простил бы твой обман, если бы ты не сделала этого?
— Ты хочешь сказать, что не простил бы меня, если бы я не доказала невинности Мориса?
Берк Иннес не смотрел на жену. Глаза его были устремлены на опасный поворот на дороге.