Ровно в девять он вновь стоял перед домом профессора и хотел уже вступить в парадную, когда ему загородила дорогу какая-то женская фигура.
— Чижик, — сказала она.
Нос отскочил. «Это, вероятно, пароль», подумал он, — может быть я приглашен на тайное совещание… И он спокойно ответил в тон.
— … чижик, где ты был? На…
— Нет, — ответила фигура, — вы меня не поняли, это моя фамилия Чижик… Я медичка, студентка, и хочу вас спросить, не приглашены ли и вы сегодня к профессору Барабанову?
— Не приглашен ли… сегодня… и я?.. — удивился Нос.
— Видите ли, — продолжала студентка, — кажется я не приглашена и, вместе с тем, как будто и приглашена… А может быть я ослышалась по телефону. Ведь всегда половины не поймешь из разговора по телефону. Я здесь уже давно и все время стояла у той темной стены напротив, отыскивая свет войнах четвертого этажа. Но там темно. Я видела, как вы уж однажды подходили к двери, но, кажется, не отважились подняться наверх… Удержала нелепая нерешительность, как и меня?
— Н-нет, я был наверху, — соврал Нос, обиженный подозрением в отсутствии мужества.
— И?…
— Никого не было дома, — продолжал он врать, — но я, вероятно, слишком рано пришел… Чай что ли не поспел, или мне не хотели открыть…
Про себя же он подумал: Как будто мы и приглашены. Этот Чижик все-таки вливает в меня некоторую бодрость. Она, повидимому очень восприимчива и стала колебаться лишь под влиянием моих сомнений… Но… с другой стороны, ее колебания могут быть доказательством и того, что мы не званы…
— Давайте поднимемся и позвоним, — предложила она.
Ее предложение поэту не понравилось, т. к. могло обнаружиться, что он ей наврал, и поэтому он ответил:
— Вот что я предлагаю, барышня: я один подымусь и попытаюсь еще раз. Во-первых, вы будете избавлены от бесполезного подъема в 4-й этаж. Затем, если меня впустят и обнаружится, что на сегодня никто не приглашен, то и Барабановым, и нам как-то удобнее, что отказано будет одному, а не двум сразу гостям… А с другой стороны, если я через минуту не вернусь, следуйте смело за мной…
Чижик согласилась и Нос стал подниматься на четвертый этаж. Осторожно подобрался он к двери, прочитал на дощечке фамилию, — правильно «Барабанов» — и стал прислушиваться. Мертвая тишина. В его поэтическом мозгу «приглашение на вечер» связывалось со звоном стаканов и громкими ликующими голосами… Хотя бы и просто чай был обещан гостям… Но в квартире было все тихо. Что делать?
Он осторожно отодвинул пальцем резко заскрипевшую дощечку почтового ящика и заглянул в щелку: полная тьма в прихожей. Дома нет или спят. Измученный сомнениями, он потерял счет времени в этот бесконечно долгий вечер и вообразил, что весь город спит уже в 9 часов.
— Как бы то ни было, надо удирать, это ясно, — подумал Нос и отпустил защелку ящика, которая с треском хлопнула. — О, господи! Неужели я кого-нибудь разбудил?! Живо, живо обратно! — и он бесшумно скатился по перилам вниз.
В столовой же квартиры сидели супруги Барабановы и в величайшем напряжении ожидали звонка гостей. Вдруг раздалось резкое щелканье почтового ящика.
— Это кто-то опустил письмо с отказом притти, — сказал профессор, вскочил и пошел в прихожую.
Ему стало жутко, когда он ничего не нашел в ящике. Вернувшись в комнату с растерянным видом, он сказал слабым голосом — Ничего!.. Может быть воры… взломщики… караулят у наших дверей… Взломы в нашем квартале вообще участились… Я лучше закрою дверь на все запоры, раз никто не желает приходить. Странно, что даже доктор Точка, который 20 минут тому назад обещал по телефону притти, не является… Это очень загадочное явление…
И, сам не зная почему, — может быть, чтобы не напугать воров, профессор быстро побежал в прихожую, повернул осторожно ключ в замке дважды и залепил плотным пластырем дощечку на щели почтового ящика.
Тем временем Нос долетел до конца лестницы и сообщил Чижику:
— Все тихо и надо итти домой.
Но когда они повернулись к выходу, они столкнулись с высокой блондинкой, остановившейся в нерешительности при виде Носа, почтительно снявшего шляпу.
— Сударыня, — сказал он, — если вы хотите подняться к профессору Барабанову, то не теряйте зря сил, там или никого дома нет, или все уже спят. Впрочем, Нос — представился он, надевая шляпу.
— И Чижик, — добавил он, делая жест в сторону медички. — Неудачные визитеры Барабановых.
— Лотта Винер, — представилась дама, склоняя слегка голову, сиявшую копной золотых волос. — Но это странно, я тоже приглашена и опоздала потому лишь, что забыла.